Действие 1. Паб. 23 февраля, как всем известно, праздник, поэтому мы начали
его отмечать часиков в шесть вечера, а поезд у меня был на 1.17, а все
действие происходило в Сокольниках, благо не далеко от вокзала.
Подъехал фэн Отец уже в изрядном подпитии. При встрече он показывал мне язык
и кричал факью. Еще этот усатый отщипенец рыгал во все горло и истерически
смеялся. Мы засели в одном пабе и водочка потекла рекой. Денюжки начали с
катастрофической быстротой исчезать из наших кошельков. Было много приколов
со стороны Отцебулы. Он пошел к стойке брать пива, и по возвращению назад
перепутал столы и в место нашего уселся за другой, ставя пиво каким-то двум
хачам. Все заржали а Отцебуло оглядев хачей наверное офигел, подумав как мы
видоизменились. Дальше мы стали отмечать праздничек, и мы с другом (Владом
по кличке Чумардос) принялись догонять Отца, потому что мы были трезвые, а
он сильно пьян.
Ну, были еще всякие фишки типа: я попросил Отца взять стакан сока, он принес
три пива, потом попросил взять одно пиво, он припер шесть пива. Я ему, с
улыбкой на устах: Отец, я же тебя одно пиво просил . Он, потряхивая своими
усами и маша рукой: Нормально, нормально .
Потом Отец уже вообще перестал соображать и ушел посать и не вернулся.
Дальнейшая судьба героя мне не известна.
Мы уже нарезались, при чем очень сильно. Пора было двигать свои старческие
кости на вокзал. Чумардос поехал провожать меня.
Действие 2. Вокзал и блевотня.
На вокзале мы взяли пива, какого-то супа в кафе и засели там. Я уже был в
очко, Чумардос тоже. Он уже ничего не соображал. Потом я пошел к памятнику
Ленина-встречать Сашку с Людкой, но там никого не было.
Везде копошились алисоманы. Потом я встретил Геру с Кулей, а потом я ваще
офигел, когда увидел пьяного Рыжельмана. Рыжельман тоже изъявил желание
ехать, но в кассах билетов не было. Потом он купил билет у какого-то
алисомана за 50 рублей и мы, прикупив джина с тоником и сидра, почалили к
поезду, а Чумардос поехал домой.
Слово Чумардосу (Влад):
Я был уже в изрядном подпитие и еле шел. Хорошо, что я недалеко живу от
вокзала (прямо в переходе метро у Владика лежанка в виде старого
потрепанного матраца-прим. редактора). Я сел в автобус, перед моими глазами
все куда-то неслось, меня реально взмутило. Потом я начал рыгать, при чем
струя была с большим напором и большого количества. Люди офигевали в салоне.
Не помню, что там сказала мне дома жена, так как зеленый змий добил меня
окончательно. На следующий день мне нужно было ехать на работу, но я был не
в состоянии, так как лежал весь день зеленый в кровати, не мог есть, а пил
только холодную воду, а вокруг меня суетилась жена и покрикивала на меня,
что я алкоголик. (так как Чумардос не мог встать с кровати, то его женушка в
мгновении ока использовала этот момент, пригласив к себе
любовничка-двухметрового негра Билла. Билл обвел глазами комнату и грозно
спросил у Ольги-так зовут жену Влада: А это что тут за дрань разлеглась? и
указал рукой на Влада. Влад съежился в своем ложе, втянув свою больную
голову в плечи. А, это мой муж -ответила Ольга, махнув рукой в сторону
Чумардоса, одновременно стаскивая с себя портки. Негр Билл еще чуть-чуть
посмотрел в сторону мужа, но потом быстренько разделся и забыл о его
существовании.
Влад печальным взглядом наблюдал как ниггер совокупляет его жену. На его
лице застыла маска горя и отчаяния, слезы потекли из глаз и не выдержав
очередной фрикции негра Чумардос отвернулся к стенке обиженно засопев. С тех
пор Влад ненавидит негров, подстригся наголо. Его всегда можно увидеть на
Арбате, озлобленного, но счастливого, гоняющего негров с большой дубиной.
Вот так становятся скинами.
Но снова дадим слово Владу:
+ я супом наверное отравился, он был с томатами какими-то. Блевотня была
красного цвета .
В понедельник, уже после выезда, я встретил его. На кроссовках были засохшие
блевотные брызги, а потом Влад с гордостью показал мне свой белый шарф. С
внутренней стороны он был тоже весь заблеванный, видимо бедняга вытирался им
в злополучном автобусе.
Теперь вернемся снова на Ленинградский вокзал.
Атмосфера царила праздничная, на небе то тут то там бахал салют, незнакомые
девки поздравляли нас с праздником, завлекая своими бюстами в укромные
места. Я было уже не поддался на предложения одной очароваткеьной девки лет
пятидесяти с плешивиной на голове, но что-то меня сдержало. В общем, было
веселое настроение, и поездка внушала огромный оптимизм.
Потом появилась Людка, а затем и Сашка. Дальше я смутно, что помню.
Действие 3. Поезд.
Помню, как сидел с алисоманами в 12 вагоне (дошел все таки, хотя наш был
первым) и пил, как потом пришел в наш вагон и увидел Сашку в тамбуре,
который под матерные выражения чистил свою куртку от блевотины Р-на.
Оказывается в мое отсутствие Р-ка залез спать на вторую полку спать. Слово
герою поездки Рыжельману:
-Меня мутило, я полез спать на вторую полку, хотя у меня и был 12 вагон.
Потом меня начала будить Л-ка со словами: проваливай гнилой отщипенец
отсюда, это мое место. У меня все закружилось, в голове были одни вертолеты.
Обильные фонтаны мерзской блевотни ринулись из пасти Р-ки. Они с силой
врезались в Сашину куртку, которая висела на крючке. Вонь стояла
невыносимая, что даже мухи попадали на пол. Пассажиры с визгами разбегались,
зажав свои носы. Рыжельман обвел всех мутным взором и извергнул еще один
фонтан брызг.
Еще он мне рассказывал, что рыгал под подушку, в надежде скрыть следы своей
пакости.
Мне пришлось спать на 3-ей полке. Опять, в который раз. Опять чьи-то вещи,
недовольные возгласы.
Утро встречало прохладой. А Р-ка проебал свой новый сотовый, как он
убивался. Не хуя телефоны брать с собой.
Утром Рыжельман спал, а мы с С-кой допивали последнюю сисечку джина.
Действие 4. Питер и опять паб, и БК.
В Питере было холодновато, но это все херня.
Мы пошли за билетами, а Людка с Сашкой свалили в чащу города, не желая
лицезреть Рыжельмана.
В окрестностях вокзала, куда ни глянь, шастали алисоманы.
Встретились случайно с П-чем (он встречал своих друзей-алисоманов). Серега был очень удивлен моему появлению, т.к. алисоманом я не являюсь, и, следовательно, на выезда на Алису не езжу.
Потом мы пошли калить и питаться в кафе, которое находилось недалеко от вокзала на Невском проспекте, которое я помнил еще по прошлому году.
Состав был небольшим: я, Р-ка, Гера, и какие-то две алисоманки.
Взяли литр, супов всяких, закуски, поставили кассету с Алисой значит и
понеслась. Сначала все культурно было. Потом кто-то сказал, что нету хлеба.
Я с криками: хуйня, начал подбегать к стойке и хватать двумя руками хлеб и
тащить его обратно к нашему столу. Продавщица возмущалась, а Р-ка предлагал
ей деньги за хлеб. Потом с соседнего стола свалила парочка и оставила там до
хера еды. Ну мы не долго думая набрали всяких салатов, отбивных и дальше
пьем. Ну, допили литр, и пошли зашли к О-ке, потом к Т-ку. А, я забыл
напомнить, мы взяли еще литр и периодически останавливались, чтобы впитать.
Я этого не помню, но Р-ка в Москве мне все рассказал.
Ну и понеслась потом экстремальщина. Сначала я выбил ногой боковое стекло у
какой-то машины, опробывал ботиночки значит. Потом Гера у другой. Ну потом
вылез какой-то мудак и начал орать на нас, что вызовет милицию и скрылся в
чреве вонючего подъезда. Ну я начал орать, что зови свою саную милицию, мы
подождем. Но ждать, почему-то не стали.
Потом был рынок. Ну, увидел я апельсины и с криком: Ух, ты! Это все на
пробу!!!-ринулся к ним. Я выхватил из ящика самый сочный и огромный и вонзил
в него свои зубы. Сок брызнул на лицо и фартук грязной торговки, которая не
растерялась и принялась отнимать у меня южный фрукт. Ей это удалось под смех
остальных. Вырвав у ребенка апельсин, она со всего маху запустила мне его в
лицо. Потом поганая торговка схватила пустой ящик и начала мне долбить им по
башке. Я спросил потом в Москве у Р-на, какие были на это мои действия. Он
ответил, что я ржал и не сопротивлялся ударам. Выбежал какой-то хач, начал
махать руками и орать что-то. Мы послали его на хуй, глумились значит. Потом
подбежало подкрепление. Мы усывались и говорили, что поубиваем их здесь
сейчас всех. Сейчас вот вспоминаю этот инцидент и думаю, а каким нах образом
мы бы их поубивали? Только две девчонки-алисоманки трезвые, а мы втроем в
кашу. Но что-то я отвлекся вроде.
Напоследок я взгрызся зубами в яблоко. Торговка взвыла о пощаде, сказав мне,
чтобы я подавился им, лишь бы только уебывал. Еще хочу добавить, что
сказанная мню фраза: а почему нельзя-то? Добила ее окончательно. То есть, с
одной стороны, я не понимал, а почему нельзя есть яблоко, а она, со своей
стороны, не могла догнать, почему мне можно. Вот такой каламбур вышел. Ну да
хуй с этими рынками вонючими, едем дальше.
Залезли в маршрутку и на БК. Как потом рассказывали, шофер останавливался
раза три, просил нас не орать на весь салон матом. Мы продолжали пить
дальше, не обращая на него внимания. Лишь только наиболее трезвый Рыжельман
успокаивал водителя.
Мы заехали в магазин, который находится у Богословки и засели там, прикупив
еще один литр. Взяли курицу-гриль, чего-то там еще. Ну, достали водку,
разлили. Продавщица орет: Здесь нельзя пить! Уберите! Ну, я ей: Крашенная
шлюшка, почему нельзя-то тут пить? Она, офигев от моей наглости: Да я щас
милицию вызову. Я ей, прихуев от ее наглости: Да я сам из милиции, шлюха
крашеная. Она обиженно засопела и словно брюхатая собака пошла прочь с наших
глаз.
Веселье продолжалось. Мы взяли еще два флакона Старой крепости и пошли на
БК. Макс все тараторил: Пора на концерт, пора на концерт.
В метро тоже было неплохо в планах глумления и аморального поведения. Я был
в очко и рухнул на пол в центре вагона и уснул, в пальто, в красном шарфе
(поменялся с алисоманкой на свой шерстяной). Потом на меня рухнул Р-ка, а
затем Макс.
Действие 5. Концерт! Помню, долго шли до СКК. Снег скрипел под ногами, было
холодно. Мороз пощипывал наши конечности, стараясь заглянуть в самые
утаенные уголки наших тел. Толпы молодежи шли вместе с нами. И, наконец!
СКК! Ха. А билетов-то и нет. Вернее все уже пропито, и остался последний
стольник и полташ у Р-на. У остальных были билеты, и мы начали стрелять
бабло.
Вскоре раздались первые аккорды, и нужно было вписываться на концерт.
Я чудом купил билет у какой-то девки за 80 рублей. Девка была какая-то
стремная и просила деньги вперед. Я тоже свалил на концерт.
Народу было просто море. На сцене стоял Кинчев и пел, кажется+ вот не помню,
хоть убей меня бог, что он там пел. Я был один и стоял в проходе. Вокруг
меня сидели какие-то люди, просто тупо уставившись на сцену. Зал был забит
до отказа.
Потом было Красное на черном . Что творилось внизу. Мне сразу захотелось
заиметь крылья и ринуться на них вниз в толпу.
Я снял с себя красный шарфик и принялся махать им, подпевая Костянычу, резво
подпрыгивая вверх. У меня неплохо получалось, я был горд собой, что я прыгаю
и машу красненьким шарфиком, а остальные сидят как урюки и не машут
шарфиками. Они мне наверное завидывали.
Еще я курил и плевал на пол. А еще я садился на ступеньки, так как мне
становилось плохо, обхватывал свою башку ручонками, но снова вставал, потому
что Алиса, потому что я ехал на этот концерт.
Спокойная ночь . Море огней, там внизу. Я, было, тоже хотел зажечь спичку,
но обжог свой пальчик и с матерными криками прекратил сие занятие.
Спасибо Цою -сказал Кинчара. Зал загудел.
Дальше была песня Православные . Короче АлисА исполнила песен 10, я
пропустил первые четыре. Как мне потом сказали, первой песней была Земля .
К моему великому сожалению, АлисА почему-то кончилась. Я очень расстроился и
начал рвать волосы на своей итак уже лысеющей голове.
Потом вышел Бутусов с гитарой, а потом меня разбудила какая-то бабка,
сказав, что концерт окончен. Я мило посапывал уже в кресле, пропустив ДДТ и
Бутусова. ну и хер бы с ними. Вот только ДДТ жалко пропустил.
Слово участнику событий у сцены негодяю Рыжильманушке:
Алису я пропустил. Бутусов меня не зарадовал, но когда вышло ДДТ, то я
пустился в пляс. Порадовали композиции: Ночь Людмила , Черно-белые танцы .
Я был прямо в первых рядах и видел, как какой-то алисоман кинул свой шарф
Шевчуку, тот его одел и пел в алисовском шарфе. Иногда на экране показывали
Цоя и зал буквально взрывался от восторга. На последней песне Шевчука Осень
вышел Кинчев и Бутусов и спели ее вместе. В общем, концерт мне понравился .
Я вышел в фойе и встретил всех остальных, вернее того, кого мне было надо.
На выходе мы встретили Р-на. Вот как он попал на концерт.
Увидев, что меня нет, он подошел к ментам из оцепления и начал пихать им
мятые червонцы, рвя на себе рубаху и рыча омону, что он воевал в Чечне. Они
что-то бурчали в ответ, но Р-н был неудержим. Кто-то там чего-то вякнул из
них опять типа чтобы Р-н проваливал, и Р-ка изрек, что таких он в Чечне
убивал прикладом. За 60 рублей его провели прямо в первые ряды. Правда уже
АлисА отпела.
Как я уже говорил, мы все встретились и дружной толпой пошли к метро. В
толпе я опять узрел П-ча и К. мы забурились в метро, обсуждая детали
концерта.
Кто-то поехал по впискам, основная часть на вокзал. Многие, уезжали в тот
день домой.
Действие 6. Бедный Саша. Я обнаружил в своем кошельке полтинник, у Р-на было
рублей 20 и у Кули где-то 15. Мы пошли на Лиговский и взяли там сиську
медового и портвейна. Потом встретили там Людку. Она была какая-то
раздражительная. Сказала лишь, что потерялась с С-й. Я спросил: Ты с кем
жрать-то щас будешь? Она ответила: Что мне выжрать что ли не с кем ,
хлебнула пива и покосилась на пьяненького рыжельманушку. Я сказал, что мы
посадим ее на поезд, но она ничего не ответив пошла в сторону вокзала. Ну да
ладно. (как потом выяснилось, у нее возникали рвотные позывы при виде
рыжельмана).
Мы тоже пошли в сторону вокзала, купили тушенки и хлеба. Везде встречались
знакомые алисоманы, которые оккупировали весь вокзал и словно тараканы!
сновали туда сюда.
Мы зашли на второй этаж зала ожидания и под крики: И вновь продолжается
бой! вскрыли портвейн.
А! Совсем забыл! Перед этим, на вокзале, мы встретили С-ку, он был нетрезв,
спотыкался и падал лицом в грязь. Нам стало жаль бродягу и мы предложили ему
посильную помощь, на что подранок пробурчал что-то невнятное пуская на
асфальт слюни, перемешанные с пузырящимися соплями. Его немыслимые портки,
похожие на доисторическое трико, были порваны на коленях (видимо бродяге
пришлось совсем туго, отрабатывая свой хлеб =)), на щеке замерзала одинокая
зеленая сопля, придавая лицу Сашки особый колорит и смачное зрелище. От него
шарахались прохожие, в ужасе испарялись в ночную вокзальную мглу со своими
баулами. Он протянул нам свою грязную ручонку, в надежде что-нибудь
выклянчить у нас, опять что-то пробормотав. Мы переглянулись, и Александр
был вознагражден пятидесятью копейками. Тупо уставившись на монету, он
сначала погрыз ее (попробывал на зуб), затем посмотрел на нас мутными
глазами и вдруг заплакал от счастья. Затем он рухнул на колени, тем самым
окончательно порвав свое моднючее трико, и начал обнимать нас за ноги,
выговаривая слова благодарности. На это было жалко смотреть, парня было
действительно жаль. Увы. Такова судьба. Вот так, довели парня выезда. Вот
так, из здорового и сильного бугая, примерного семьянина материлизовалось
человекоподобное существо бомжеватого вида. Мы покинули несчастного, нас
ждал уютный питерский паб, он уже манил своими огнями и мы уже грезили
впитать и полюбоваться округлостями бедер стриптизерш, а голодранец+
голодранец остался наедине с ночным вокзальным сообществом, обнимая одинокий
фонарный столб, продолжая сжимать в ладошке монету, поданную ему нами,
бормоча под нос какую-то чушь. Мы обернулись еще пару раз назад и увидели,
как стайка местных авторитетных бомжей принялась отнимать у Александра
монету (+ отдай монету мне+) и его душераздирающий несчастный вопль отчаяния
огласил округу.
Поезд Несчастного с Людкиным был на 0.35, наш на 1.50, на котором отъезжала
основная масса алисоманов.
Итак, мы прикончили портвейн и приступили к пиву, как вдруг увидели
одинокого хача, который вскрывал бутылку пива. Мы подозвали его к нашему
столику, в надежде, что обезьяна купит нам пивка. Но чернозадый лишь только
разлил свою бутылку пива нам по стаканам, мотивируя это отсутствием бабла.
Через часок, когда портвешок уютно устроился в наших животах, нам стало
пора. И тут хачик сказал: Ребят, оставьте пива , показывая своей грязной
пятерней на нашу сиську пива, опустошенную лишь на половину.
Посмеялись мы от души над этим прохвостом.
Действие 7. Дорога домой могла быть короче. Наш поезд был сидячим, и в нем
ехало все алисовское воинство. Вход в тамбур преградила проводница лет 28. Я
начал приставать к ней, она отбивалась, но продолжала улыбаться. Обнимая ее,
я продолжал говорить: А почему нельзя-то? Также я приглашал ее в
московский театр и заманивал к себе домой в гости. Потом я начал помогать
ей, проверять билеты у входящих пассажиров. Она все приговаривала: Ребята,
вы же вроде взрослые, а так себя ведете . На что ей отвечали: Вот такие мы
критины и психи .
Наконец наш состав тронулся, и все разбрелись по своим местам, устав от
выезда. Димона вообще несли пьяного в очко.
Утро было ужасным, как всегда потрескивала голова и, хотелось пить, что
угодно, квас, пиво, водопроводную воду, даже сок, выжатый из недельных
носок. Сушняк был дикий.
Все начали пробуждаться. Р-н был в середине вагона, я на заднем сидении с
Д-ном. Слева от нас сидел Гера со своей пассией. На оставшиеся шесть рублей
был куплен чай.
И, наконец, Москва! Все высыпали на перрон. Потом мы попрощались со всеми, и
пошли с Р-ном за пивом на рынок. Там я настрелял денег на две бутылки пива
(минут за пять).
Потом мы начали вызванивать тяжелую артиллерию в лице фана Отца, но его не
было дома.
Вот так и закончилась эта поездка, все остались живы, и лишь только Р-н
убивался по пропаже своего телефона.

P.S.: Ха. Тут недавно, а именно 14 марта выяснилось, что, по словам Саши, он
по пути в Питер, придрал в поезде какую-то девку. Она ему, это с его слов,
помогала счищать Рыжельмановскую блевотню с куртки. Он ее выдрал в сортире,
когда все улеглись спать. Ха. И еще раз ха.
От редакции: милый Саша, всем нам хорошо известен тот факт, что Вы еще
девственны и не надо прикрываться опьянением товарищей и покровом ночной
мглы, и заверять, что Вы имели половой контакт с представительницей женского
пола. =). Шучу.
P.P.S.: Не обижайся!!! Все мы знаем, что ты половой гигант и Казанова и
меняешь девчонок как перчатки. =). Всем пока.