Ехала вся банда, кроме ее непосредственного главаря лютого фана Цыпы. Подвел конечно весь коллектив, подвел. В среду выезжал фан Кликер и фан Шип (который до сих пор еще не вернулся из Питера просрав вчера свой поезд. 24 июня 2002). Я зашел к Кликеру, он как раз собирался закинуть синие спортивные портки себе в пакет, чтобы щеголять в них по Питеру. Но авторитетный фэн Ш-н, грозно зыркнув на Очкушу своими очами, рыкнул на него, что на кладбище за такой прикидон его пропорят финкой. Кликер (он, кстати, пробивал свой первый выезд за Вонючкин FRONT), не на шутку перепугался и запаниковал. Т.к. у него нет джинс, то ему пришлось ехать в черных брюках, которые он зверски извозил в кладбищенской пыли, когда звездой валялся у стены на БК (БК-Богословское кладбище, где похоронен Виктор Цой). Встретили Шипа и поехали на вокзал, прикупив 2 литра огненной. У Ленина нас уже поджидал Трешер, и он с радостью вступил в нашу банду В.F. Провожали первых своих фанов очень даже не плохо-мощно и с хорошими показателями возлияния. Помахав на прощание Кликеру и Шиппи ручками, мы выдвинулись с Трешем к Зиг-Загу, где встретили Якину и Женю (Таня-Женя). В сквере на Никитском я окончательно нагваздался беленькой и поклевывал носом. Наступил вскоре и день моего отъезда. Я примчался на вокзал к девяти провожать корешей на десятичасовой поезд. На этом поезде отъезжала основная часть аликов (алисоманы-прим. редактора), я встретил кучу знакомых челов, посадил на поезд Леху и пошел с Юлькой ждать ФК, Аню и Машу. Встретив их, Юлька уехала с Машей, а мы пошли встречать Уткина с его рязанкой и впятером пошли провожать меня в неподалеку раскинувшийся парк. Мой поезд был на 1.44, представляете как можно напровожаться за 4 часа? Напились до такого скотского состояния, что меня чуть ли не вносили в поезд, а Аня порвала свои портки (не ссы Анна, я те как-нить прикуплю новые). Я вспомнил, что не взял с собой в поезд спиртного (хотя на пятерых мы уже выпили три водки по 0.6 и два вина по 0.7) и понесся в магазин, купив там три девятки, 0.5 и запивки, повстречав какого-то незнакомого алика (прим. автора-это был Гармон), сказав, что обязательно приду к ним в вагон, что с успехом и сделал. Меня провожали с поцелуями, слезами-соплями и причитаниями молоденькой Анны, что, мол, я уезжаю. Расцеловав их всех, я впрыгивал на ходу в свой СВ. (шутка, вагон был облезлый, тесный, в нем перевозили рыбьи кишки на север якутам, и я весь провонял рыбой). Соседи по-моему плацкарту принялись укладывать свои тюки в гробы и всяческие полки. Я тоже начал складывать свои вещи, а вернее я заботливо начал укладывать три девятки в свой гроб (больше вещей у меня не было, не считая ветровки, которую я тут же куда-то швырнул, так как носить ее в руках не было уже сил и желания, и она могла в любой момент куда-нибудь сказочно проебаться. А в Питере всякие сырости от Невы и всякая хренотень пасмурная). Закончив это ответственное задание, я помчался к аликам в соседний вагон. Но тут поезд качнуло, и девятки в моем гробу нехорошо звякнули, покатившись по его днищу. Потом поговаривали, что я весь побелел от услышанного и схватился за сердце. Враки. Я стиснул зубы и с диким нечеловеческим криком понесся к первому вагону-лупить нерадивого машиниста. Какого же было мое удивление, когда на его месте я увидел прыщавого очкарика, который, вздрогнув, испуганно посмотрел на меня. -Что ж ты сука творишь,-гаркнул я. –Чуть мои бутылки не побил к хуям! На что очкастый, вжал голову в плечи и чуть не врезался в товарняк. -Аккуратней!-забеспокоился я. Очко остался жив, только благодаря моему природному великодушию и мягкому отходчивому характеру. Тем более юнец судорожно доставал из металлического ящика мутную бутыль самогона, и записывал мне телефон своей жены. Прищурив глаза, я кинул на него убийственный взгляд, уж не наебывает ли он меня, и выхватил у него емкость, не забывая засовывать в свои портки клочок с телефоном, на ходу выясняя, какой номер бюста у женушки очкастого и не пердит ли она во время полового акта. Ответы меня удовлетворили и, вломив ему на последок смачный подзатыльник, посоветовав как следует рулить поездом, я ринулся разыскивать вагон, в котором ехал незнакомый алик. Вскоре я исправил эту погрешность нашего незнакомства и мы, обнявшись, лакали алкоголь как оголтелые. А потом к нам присоединился еще один алик. (как потом выяснилось, первым челом был Гормон, а вторым Смерть. Это я случайно выяснил, посетив в инете алисовский чат. А вот Смерть, я вообще не помню. Он говорил, что мы уже в очко полное были к его приходу-прим. Ш. 15 октября 2002). Утро описывать не стоит: я ни хуя не соображал, где нахожусь, с кем и что. Мы уже въехали в Питер. Я достал свои целехонькие девяточки и остатки вчерашней водки. Но хряпнуть стакан за приезд, мне не удалось. Мы приехали. На вокзале я увидел Толика со Светкой (они встречали Жанку из вражеского мне лагеря), и Трешера с Копченым-которые встречали меня. Встретив Настьку с Машкой, мы пошли в кастыль, позырить, че там происходит. Назырившись вдоволь, особенно на Горшовские портки, мы пошли встречать на Владимирскую фана Кликера и фана Шипа, а потом всемером заняли столик в уютном дешевом пабе. Там все напились до скотского состояния, я нещадно лил всем девятку в пиво. Далее наш путь лежал на Камчатку, где уже во всю шло зажигалово и кутеж. Мы тепло поздоровались с Толяном, по-братски пообнимав друг друга. Очень многое нужно спрашивать у других фанов, т.к. я многое не помню. Мы заехали на БК, а потом снова вернулись в Кочегарку, где было просто до хуя народу, поэтому мы принялись пить на улице. А потом, когда уже наступила ночь, мы прошли во внутрь, где героем стал фан Кликер, заебав всем своим «Чиво?» Чиво ты сказал? А пизды? Ночью его даже выводили из Кочегарки и проводили с ним разъяснительную беседу. Действительно, я могу понять всех этих людей. Все сидят внутри-бухают, ржут, что-то рассказывают друг другу, ну, как всегда на Камчатке. И тут пьяный Кликер каждые пять минут: Чиво? Чиво? А пизды? И смотрит мутным взором на разказчика, да еще и икает при этом. Конечно нервы у людей не выдерживают. Беседа шла полным ходом, но Кликер вырвался из рук того чувака и влетел в предбанник Камчатки с безумным криком: Вовчик (это он к Шипу)! Москву пиздят! Вовчик! Пролет пиздят!!!» Мы только посмеялись от души и завалились спать, т.к. никто ни кого не пиздил. На следующий день мы пошли с Трешером встречать Боцмана, который прибывал в Питер аж в пять утра. Мы подъехали к девяти, и увидели его, сидящим на корточках у Лиговского проспекта. Увидя мою опухшую харю, Боцман сразу же распростился с Питергофом, а в последствии и с последующими экскурсиями по каналам Питера, Эрмитажем и Иссакиевским собором. Все что ему досталось, это лицизреть наши пьяные рожи, и мощнейший завис на БК. Хотя я Боцману и обещал вписку, но потом махнув рукой, промямлил: «На БК!» и: «Да на хуй этот Питергоф саный!» Но это было ночью, а сейчас мы поздоровались и ринулись занимать места в элитном пабе на Коломенской улице. Там я нализался так, что не мог поднять кружку с пивом. Приходилось поднимать ее двумя руками или просить помощи у непьющего Трешера. Мы смотрели футбол, но к началу второго тайма я не выдержал и рухнул на стол, сжимая кружку с пивом. Проснувшись, я снова принялся хлестать пивко, заказав себе в добавок охотничьих сосисек. На последок я влупил сто грамм водки в розлив из граненого стакана и окончательно нажравшись, мы отбыли на Камчатку. Там в 14.00. должно было произойти великое событие---открытие мемориальной доски Виктора Цоя. Мы еле-еле успели, мчавшись к открытию, словно гончие собаки. На Блохина (где находится Камчатка) было человек сто народу и фаны Кликер с Шыпом. Послушав речь спонсера и одновременно автора Цоевского монумента, мы сгоняли в магазин, прикупив литр и трехлитровую банку томатного сока на запивку. Все считали своим долгом подойти и стрельнуть у нас водки. Даже вереница людей выстроилась в очередь. Мы просто охуели от такого поворота событий. Но на втором человеке мы прекратили разлив страждущим, т.к. это ставило под угрозу наше возлияние. Нажравшись в полную жопу, мы снова поехали на БК. Это было уже 22 июня. Там я встретил всех знакомых, и московских и питерских. И мы принялись снова за водочку. Ведь недаром мы ВОНЮЧКИН FRONТ. Потом к нам подошел Казачек. Мужик лет тридцати. В морской форме. Оказалось, что казаки охраняют кладбище и его территорию, и вчера здесь был махач между молодыми киноманами и казачками. Просто молодая поросль начала выебываться и заслуженно получила пиздюлей. Казачек лихо хлестал нашу водку прямо из горлища и поведал нам историю как хоронил дядю Витю Цоя. Потом мы пришли в состояние культурного шока, когда увидели Кристи. Оказалось, что вся ихнея ободранная кодла, примчалась в Питер на собаках. Кристи была при ковалере, но это не мешало то одному, то другому члену группировки ВОНЮЧКИН FRONТ хватать ее за жопу или за сиськи. Кристи повизгивала, похахатывала, и делала вид, что отбивается от нас. Поступило предложение пустить ее на хор. По-моему, это высказал фан Кликер. Как раз пошел дождь, и мы вбежали в подъезд жилого дома. Там-то все и началось. Хе-хе. Дальнейшее описывать я думаю, не стоит, гы-гы. Мощная фото-сессия освежает в памяти то, что творилось в подъезде, а потом и на улице. Не получилось лишь фото, где мы стоим около отделения милиции, и задираем Кристи ее футболку, в который раз оголив ее сиси. У мента, вышедшего подышать свежим воздухом, увидя, что мы проделываем с К., чуть не вылезли из орбит глазные яблоки. Наступил глубокий вечер и, мы калили на остановке возле кладбища. Все были уже в кондиции. Фан Кликер начал приставать к потаскухе бомжового вида. Она сидела тоже на остановке и глядя как мы впитываем спиртное, жалобливо попросила нас налить ей стаканчик. Кто-то ей сказал: «А, сиськи покажешь?» На что она без проблем задрала свою грязную футболку и оголила свои налитые гнилым соком дыни. Кликер облизнулся и потрогал свой конец. -А п…ду?-нервно выкрикнул он охрипшим от волнения голосом. -Ну, что, прямо здесь, что ли? Пойдем отойдем,-молвила девица. Кли засобирался с ней отойти в сторонку, но был тут же остановлен своими товарищами. А бомжихе, по-моему все же плеснули водочки. Что мы, звери, что ли? Потом с близлежащего дома, послышался девичий крик. Мы подошли к дому, и увидели, что с балкона нам кричат пять пьяных малолетних девок. Не помню уже, но в гости пустили только Шипа. Мы благословили его и отправились на БК к стене, разводить костер. Кликер напился до такого состояния, что замертво упал около стены и сам уже встать не мог. Поэтому нам с Трешером, пришлось волочь его на себе к другому облюбованному нами месту, все у той же ж/д. Но перед этим была произведена еще одна восхитительная фото-сессия, теперь уже обнаженного фана Кликера, когда он замертво ничком рухнул наземь. Заночевав у костра на следующий день мы полазили по городу, попив пивка, т.к. на более мощные напитки денег к сожалению уже не было. Кликер был ваще не пойми на кого похож, словно растрепанный воробей. Вечером мы погрузили свои измотанные тела в поезд и принялись ждать отъезда и Шипа. Но Шипа не было. Не было его в поезде и когда состав тронулся. Был один только Копченый, который поведал нам, что ночью девки Вована «попросили» с хаты, т.к. приперся брат одной из засых, а хата была его, и Шип побрел на БК, но нас не нашел, хотя мы валялись у железки (об этом написано выше). На свое несчастье Вова повстречал Копченого, который с кем-то там калил и затусил с ним. Протусил он с ним и весь следующий день. Вечером они тоже прибыли на Московский, поезд у всех был один и тот же и в один вагон, часа за два и засели в зале ожидания. Шип уснул, а Копченый куда-то съебался. Короче, Шип проснулся (поезд был на 1 ночи что ли), сладко позевывая, посмотрел по сторонам: «Что-то людей меньше стало». Посмотрел на часы и… охуел!!! Часы показывали четыре часа утра!!! Словно сайгак Вовчик побежал на перрон, как будто поезд стоит дожидается его, но, естественно, состава уже не было часа три. Мы в это время уже укатили за Малую Вишеру. Но недолго мучилась старушка. Вээфовец не впал в уныние и не растерялся. Взяв тикет на первый дневной поезд, а также (внимание!!! Слабонервных прошу удалиться!!!) купив зубную пасту и щетку!!! Вовчик перед посадкой почистил зубы, и только после этого отбыл на Родину, зарекшись устроить вендетту Копченому. Мы доехали нормально вроде. Приключений кажется не было. Просто концовку этого отчета дописываю уже в феврале 2003 года.
