Ба! Знакомые все лица! Вот и Фан Цыпа-лютый главарь и алкогольный заводила. Вот и Фан Кликер, поеживаясь от холода попивает пивко. А вот и Фан Шах, твердой походкой приближающийся к своим товарищам.
Собрались спонтанно, обсудить Цыпину свадьбу, намеченную на 12 июля. Если верить заголовку, то нетрудно догадаться, куда эта троица попала в дальнейшем. Да! Да! Это была Лиля-наша старинная боевая подруга, у которой был опустошен не один кубометр синевы, залит не один ковер краской.
И вот мы уже в Новогиреево, водочка разлита по рюмочкам, закусочка тоже имелась. На тебе и растягайчики, на тебе и копытца молоденьких пони, только что содранных с несчастных животных, на тебе и уши заячьи крученые. Даже дичь была, которую торжественно подала на и без того богатый закусками стол Лиля, совершенно нагая. Цыпа от такого обезумел и глядел во все глаза, цокая языком.
Велись светские беседы, все называли друг друга на «Вы», «Пардон мусье, пардон мадам». «Ой, извините, я вам томатный сок на портки пролил». «Да что Вы что Вы, ничего страшного». И все в том же духе.
Наступила глубокая ночь.
Потом зашел сосед Виктор, с которым кваканье продолжилось, а потом все сели в его машину и поехали кататься в парк, раскинутый неподалеку.
В парке застолье продолжилось возле озера, а плакучие ивы качались на ветру, навевая на меня осколки былого прошлого. Потом Лилек села за руль и покатала нас по парку. Я все время орал: «Жми на газ и в березу!» Но Лиля в тот день не слушалась меня и скромненько, хихикая, крутила баранку, аккуратно объезжая препятствия в виде коряг.
А я даже забыл попросить у нее побибикать. Я это ой как люблю! Хлебом не корми.
Нас даже милиционеры заметили и тормознули на своей машине у входа (или выхода?) в парк. Но Виктор оказался сам таким и, наш редван снова в пути.
Наконец последние капли спиртного вливаются в горло, кусочки нежнейшей колбасы пропадают там же, божественный сыр приятно тает во рту, а тонусирующая гозировочка своими газиками приятно щекотит горло, вливаясь вслед за беленькой. «Я тебя догоню!»-кричит запивочка и на всех парах устремляется по пищеводу за Беленькой Красавицей. Погоня длится недолго, и вот уже два градиента слились в экстазе, проникая молекулами друг между другом. Диффузия-так по научному называется этот процесс.
Домой! К Лильку! В теплые кроватки и к чистому постельному белью, аккуратно застеленное заботливыми руками хозяйки на мягонькие перинки.
У Лилька, отличился Фан Цыпа. Беда пришла к нам часа в четыре утра, когда за окном уже дребезжал рассвет, а фаны прибывали в немыслимое очко, устроив лежбище на легендарной кровати, посматривая фильмец по видику, который назывался «Служебный роман». Цыпа выдержал только первую половину первой серии и уснул. Я тоже предался морфею. Не спали Лиля, Графин и сосед Лилька Виктор, осоловело посматривая в голубой экран. К концу первой серии Отца вдруг вырвало, прямо во сне в кровати и потоки красной блевотни залили все одеяло. Самое интересное, что Цыпа даже не проснулся! Он только присел. Очнулся он только от моих криков: «Бля!!!» (т.к. частично, брызги попали мне на футболку) и от нечеловеческого, душераздирающего, надрывного вопля Лилька. Цыпа замотал головой и открыл свои очи, продолжая сидеть на кровати, очумело осматривая комнату, зондируя ее на наличие опасности для него. А опасность была, да еще какая.
Под нескончаемые причитания Лилька, одеяло потащили застировать в ванную, куда чудом прорвался и главарь В.F. Цыпа. Каким-то образом так получилось, что он там заперся и залез в ванную. На стуки в дверь не реагировал, молчал, так что пришлось лезть на раковину на кухне, дабы посмотреть в окно ванной, чем там занимается наш Папа. А Папа лежал голышом в ванной и лил на себя водичку из душика, блаженно закатив глаза, жмурясь и плескаясь, словно ребенок. На призывы открыть дверь и покинуть помещение, Цыпа упорно молчал и лишь только посмеивался своей фирменной улыбкой, задирая голову вверх. «И чивооо?»
Вскоре Лилек пошла на хитрость, и чтобы выкурить паганца из ванной, вырубила ему горячую воду. (небольшое пояснение. В домах старой планировки, горячая вода регулируется на кухне в металлической хуевине, забыл, как называется, но слово «хуевина» вон как выручило, всем сразу все понятно стало. Еще раз убеждаюсь, как богат и могуч наш русский язык).
К нашему удивлению, Отец продолжал плескаться даже и в холодной воде, словно терминатор он продолжал лить на себя воду.
Потом его как-то все же выкурили из ванной и изгнали из дома.
-Метро уже работает,-подытожила происшествие Лилек, поставив руки в боки.

Вот так все и было в ту летнюю ночь.

Шахрин. 29 июня 2003.