Это было в прошлом году, но что-то и писать вроде нечего, вернее не хочется вспоминать, потому что прошел уже год. Но видно придется. Итак, мы все собрались на консперативной квартире на Беляево, дабы отметить выезд: я, Вова, моя экс-подруга, Катька, Щепа, Андо и Федя. Мы набрали пива ящика полтора и девятки. Вскоре пришло время выдвигаться на вокзал, что мы и сделали. На вокзале Щ. зачем-то купил колоду игральных карт с голыми женщинами, сказав, что собирает их. Я его чуть не загрыз, быстро переведя стоимость этих сраных карт в количество пива. Простив своего старого школьного приятеля и не став его лупить ногами, мы взяли водки и еды, и забурились в поезд. Поезд был как всегда на 1.52-фанатский поезд, сидячие места. Многие пассажиры уже начинали отходить ко сну, а мы принялись поглощать спиртное. Перед поездкой Трешер заявил, что взял из дома большой кусок сала, показывая руками каких он объемов. Когда старый ментовской маразматик развернул свой кусок, то все чуть не померли со смеха. Кусок сала был совсем не таким, каким описал его Вова. Мы включили мафон и слушали КИНО. Как и следовало ожидать, завыли первые пассажиры, но они были проигнорированны нашим дружным коллективом. Но, как ни странно, вскоре наши девки тоже заныли, что люди мол спят, надо совесть иметь. Уже не помню из-за чего, толи мы орали громко, толи ржали, толи матерились, время то уже скока прошло. Мы перебазировались в тамбур, поставили на пол водку, запивку, на газете разложили куски сала, еще какую-то закуску. Помню как Щ. махнув водки извергнул фонтан рыгача, чуть не обдав им сало. Хорошо что он промахнулся. Больше вроде ничего такого знаменательного не произошло. Помню, что спали мы напротив друг друга. Толи Щ., толи Вова, положил мне свои вонючие ноги на меня, а я свои чистенькие на кого-то из них. Так и спали. Утром набрали пива, зашли в костыль. Ну а дальше по программе. Попили у рок-клуба, у Камчатки, потом поехали на БК. Отварили ужин у стены, я даже с собой приволок из Москвы кастрюлю. А вечером наши герлы поехали пробивать гостиницу, а мы развели костер и трещали между собой. Подошли питерские. Вскоре прибежал злобный пидор мусор и начал на всех орать. Часть киноманов сразу съебалась, так как двое из них были в розыске, толи за наркоту, толи еще за что-то. При чем вид у них был убийц, я даже испугался и написал в штаны (шутка). Мы с Щ., В. И Воробьем остались. Вова начал втирать мусору, типа: а почему нельзя жечь костер, деловито поправляя очки. Тупорылый мусор не смог нам этого объяснить, почему же это нам нельзя жечь костер, мы же находились не на територрии кладбища. Все таки нам пришлось свалить. Мы пошли вчетвером к В-ю, но пройдя пару остановок, решили шевельнуть. Впитав, уже никуда не захотелось идти. Мы достали тушенку, водку, прочую херь и принялись общаться и усугублять спиртное. В-й сначала было смутился, сказав что у него нет денег, на что мы ему сказали: Да у нас все есть и накачали его так, что он аж качался и чуть не падал. Часика через три пошли на БК, но пешком идти было в падлу, а так как троллейбусы еще не ходили, то мы решили поймать тачку. Но вместо нее поймали троллейбус, он шел куда-то на стоянку. Мы загрузились в тромб, заплатив водиле пять (!!!) рублей. Наступило 15 августа. Мы проснулись у стены и побежали за водкой. На часах было что-то около десяти утра. Подошли наши девушки. В магазине я наблюдал такую картину, как здоровенный шкафина лет 30 с голдой и всеми делами, покупал литрушку с какими-то двумя такими же корешами со словами: Ну, что, надо Витька помянуть. Потом я встретил А-чи, он пошел с нами. Напились вдрызг, закусывали капустой. При чем К. потом рыгнула на одеяло этой самой капустой. Все было как обычно. На Богословском много народу, много цветов. Мы переодически делали вылазки к могиле ВРЦ, чтобы постоять и почтить память великого музыканта. Встретили В-са, попили с ним. Потом поехали в ДК Ленсовета на вечер памяти. Показывали "Последнего героя", "Солнечные дни", "Последний концерт". Гаркуша читал стихи, но его никто не слушал, все требовали Цоя. Зал был полон. Мы не досидели до конца, так как нам нужно было провожать наших герл. А! Совсем забыл. Мы же потеряли Катюху, еще на БК. Н. отдала ей все деньги на сохранение. Когда мы приехали в Ленсовета, то не встретили ее там. Вова сразу же отрубился на своем сидении, а я сначала силился смотреть, оборачивался и лупил Трешера по яйцам рукой, но он не реагировал, а лишь что-то мычал непонятное. Выйдя из Ленсовета, Щ. подцепил какую-то прыщавую гашеную алисоманку, которая сидела в срань на остановке. Они сразу же влюбились друг в друга. А мы с Вовой все ржали над ними, а Вова все хотел срезать ей прыщи ножом. Поехали на вокзал. Там мы встретили К., сидящую на лавке в зале ожидания, опустив голову и руки вниз. Когда она подняла свою голову, все уссались со смеха. Это был взгляд ЗОМБИ. Глаза красные как у собаки, руки черные (до сих пор это отражает фотография). А ведь даме исполнилось 25 лет! Мы повели К. к поезду, выяснив по пути, что все деньги у нее украли, что она пила водку с бомжами, закусывая ее икрой. Н. недоумевала и проклинала К., за то, что та проебала деньги, ведь она отдала ей их на сохранение, чтобы самой не проебать. Вот так-то. Выделив девчонкам денег в дорогу, вышли на Лиговский. Тут прыщавая девка-алисоманка потащила Щ. к себе домой на ночь, отказав брать с собой нас с Вовкой. Так мы остались вдвоем. Пока лазили по вокзалу в поисках хлеба, проебали метро. Но это херня. Бесплатно ездить на машинах еще никто не запрещал. Купили все таки хлеба, рыбных консерв, водки и стали ловить машину. Сначала доехали на какой-то иномарке до Финиша. За рулем был молодой парень и слушал кассету с КИНО. Добросив нас до Финиша, он попросил деньги. Мы ему сказали: "Сегодня же такой день, мы из другого города". Стали ловить другую машину до БК. Я принялся открывать консервы, а трешер увидя едущую машину, загорланил мне: "Вова, Вова, садись поехали". Хотя машина только останавливалась около нас. Мы открыли двери и сразу плюхнулись на сидения, сказав лишь, что нам нужно до БК. Доехав до места назначения, начали вылезать. Водитель: "А деньги?" Мы: "Какие деньги?" и уходим в сторону кладбища. Этот кретин не поленился вылезти из своей тачки. Пришлось дать уродцу чирик, сказав, что больше нету. Водила понял, что с нами спорить бесполезно и умчался прочь. Мы начали пить на БК. Тут часа через два смотрим, идет какой-то парень по железке. Присмотрелись-Щ! Как мы ржали, когда узнали, что он проводил ту девку, и его не пустили ее родители. Щ. пришлось ловить машину за стольник и добираться до БК. По его словам прыщавая алисоманка жила где-то в перди. Пошли за водкой в палатку. Там встретили Ав-ку с каким-то питерским парнем. Пили с ними до утра. Потом Щ. резко встал и никому ничего не говоря пошел в сторону дома. Мы подумали поссать, но через 10 минут он не вернулся. Мы облазили все вокруг, проверили все кусты и помойки, но не нашли его. Потом, когда встретили его утром на БК (часика через три), то он поведал, что зашел в дом, поднялся на последний этаж и уснул там. Вышел какой-то мужик и пригласил его в дом. Щ. поспал у него и пошел на БК. Мы в это время встретили П-ча и пошли бухать к стене. Там все жрали "Льдинку"-термоядерная вещь. Там были Е-к, В-л, кто-то еще, уже не помню. Потом поехали к П-чу в Металлострой, отсыпаться. Закупили водки, пельменей, хлеба, пива. У него дома встретили Геру-московского алисомана. Мы поели, попили и легли спать, а П-ч с Г-рой поехали встречать зенитчиков. Проснувшись вечером, решали: ехать сейчас домой по билетам или все проссать и ехать завтра на собаках. Решали не долго, так как всем было по. Зависли еще на один день. Утром встретили Мышь-тоже питерская алисоманка. Г-ра решил ехать с нами, а П-ч, взяв сумку с едой, сказал матери, что едет на работу. Выйдя с нами во двор, он заявил: А, заебала эта работа. Поеду с вами в Москву тусанусь. Мышь тоже захотела в Москву, ей надо было за косухой. Вернее, кто-то уехал в ее косухе. Так нас стало шестеро. В шестером на собаках уже веселей. Потом в центре нас забрали мусора, за нарушение паспортного режима. Так как были уже в Питере четвертый день и надо было продливать какую-то херь, ну бред полный. В отделении мусора заставили вывернуть все карманы. Как же они охуели, когда я из карманов и высыпал им на стол значков 30 с Цоем, разного калибра. Менты сгрудились словно галки и принялись разглядывать и вырывать знаки друг у друга. Штраф с нас не взяли, хотя положено, сказав, что с хачей они берут, а с нас с русских брать не будут. Через 20 минут нас отпустили, заполнив какие-то бумаги и отдав нам все наши вещи. Потом мы тусовались в каком-то парке, набрав виных фанфурей, наебав при этом продавщицу. Вино было по 12 рублей!!! Старая курва ни как не хотела нам продать 12 пузырей по 11 рублей, за что и поплатилась, ошибившись на один флакон. Нашей радости не было предела, мы обнимались и прыгали как дети, хлопали в ладоши и поздравляли друг друга с этой огромной и важной для наших глоток победой. (есть фото!!!). Тут я увидел здоровую поносную кучу, разлитую на асфальте и пожелал сфотографироваться на ее фоне. Я присел рядом с ней в позе отжимания и высунул язык, как бы слизывая гавно. Но предательский фотик уже отщелкал всю пленку. Потом пялились в дырку памятника (кстати, мы там и бухали), глядя в которую видишь соседний дом, вернее окно, где жил какой-то русский поэт. В собаку сели часа в четыре дня. Ночевали в Окуловке. Сначала на костре отварили макарон, а потом спали в зале ожидания на полу. Замерзли как сволочи. Утром доехали до Бологое и узнали, что собака до Твери отменяется, а следующая через 6 часов!!! Так кстати было и зимой 99, когда я со своей девушкой предпринял попытку съездить в Питер на собаках, по пьяни, конечно. Но часа через 2 подали собаку до Спирова-это такая гнусная пердь перед Тверью, ужас, я там тоже зависал зимой с экс-подругой в ожидании собаки на Тверь. Сели в нее, купив еще пару "Анап". Тут пригодились купленные Щ. в Москве порно-карты. Так незаметно доехали до Спирова. Кстати, контра была в начале Питер-М. Вишера. Мы быстренько показали московские паспорта и нас не стали трогать (заметка начинающим в собачьей езде). В Спирово нам объявили, что собака до твери будет через 2 часа. Я повел всех в местную столовую, где я тогда нехило пообедал зимой. В столовой купили пива по 3 рубля литр!!! Это была такая моча!!! Кислая хуета, которую пили из-за сожаления просаженных впустую денег. Потом хотели доехать за Катюхин фотик до Твери, но никто не соглашался, даже за сто рублей никто его не стал брать (хотя в Питере на вокзале нам предлагали стольник, но мы хотели двести). Ну, а потом без приключений доехали до Твери, а вечером уже были в Москве. Зависли все у моей подруги на Беляево, а через два дня выделили П-чу деньги на билет до дома. Я его проводил до вокзала, там мы попили с ним водки, попрощались по-братски похлопав друг друга по плечу. За чем я все это пишу и вспоминаю? Да чтобы потом, через десятилетия, прочитать и вспомнить, какими мы были молодыми и бесбашенными.
