13 августа. Отъезд. Десятка. В который раз, отбросив все важные и неважные дела, забив частично на работу, мы отправились в Питер. Выезд был юбилейным, и поэтому решено было не ударить лицом в грязь, забегая вперед, скажу, что в грязь мы лицом ударили, да еще как! А жаль+ 13 августа 2000 года. Мы собрались у меня дома: Нытик, Копченый, Трэшер и я. Еще было два провожающих: Федор и Андо (с которым я ездил в Питер в 97 году). Мы производили обширные пивные возлияния и готовились к отъезду. Немного ранее, я заехал к Трэшеру, чтобы переписать видеокассету фэнам из Перми и сделать мемориальную доску с портретом Цоя, дабы возложить ее на могилу. Когда я прибыл на квартиру к старому псу, но увидя сие творение, чуть не помер со смеху. Плакат группы КИНО был добросовестно прикреплен скрепками к доске, и завернут целлофаном, но НАДПИСИ!!! Как будто их делал не зрелый 24-ти четырехлетний мужчина, который кормит семью, состоящею из 4 ненасытных ртов, а 13-ти летний оболтус. По краям доски детским корявым подчерком было написано: Солнце светит и растет трава, но нам она не нужна. Виктор Цой 1962-1990 . На вопрос: Почему нам? Трэшер тряся головой, философски заметил, что мол, нам она без Цоя не нужна. Но, видя, что я закатился в конвульсиях, давясь от смеха, тоже начал ржать. Прибыл Копченый с двумя большими фотками Витька. Одна из Крылышек , другая с ДК Курчатова . Решено было переделывать неудачное творение старого пса, но он (пес), заявил, что фотку с Крылышек , оставит себе и повесит на стену. На что был дружно послан на х..й. Завязалась потасовка, грозящая перерасти в третью мировую войну (шутка). После десятиминутного ора, нам с Копченым удалось отбить Витька из алчных рук старого маразматика. Он надулся и был обижен на весь мир. В тот момент он был похож на карлсона, которому не дали варенья. Мы с Копченым принялись переделывать доску, не забывая попивать пиво из бокалов. Потом мы поехали ко мне, а затем подъехал Нытик. Было закуплено еще пива, и произошел завис у меня на кухне. Поезд был на 1.52, так что время было. В 22.00. фэн-банда вышла из дома в направлении метро. В поезд взяли портвейна и пива, забив им весь мой рюкзак, так, что чуть лямки не лопнули. Всем уже было хорошо. 23.00. Ленинградский вокзал. Было решено никого не угощать, кроме своих, но Копченный, уже подпив, хотел уже было преподнести стакан портвейна торговцу кассетами, так как из окон палатки, где он сидел, раздавалась музыка КИНО. Но он был остановлен более благоразумными и умными товарищами. 00.0. Мы встретили Людку и Сашку (охранник группы Король и Шут ), и принялись уничтожать запасы портвейна. Обнаружилась арбатская срань в виде десяти голов. Один ихний деятель произвел жалкую попытку стрельнуть у нас три рубля на билет до Питера, но дежурная фраза: Да у самих денег нет , поставила срань на место. Я незаметно нажрался и в поезд уже влез в хорошем настроении. Мы с Копченым и Нытиком ехали во втором вагоне, а Трэш, Людка и Сашка в первом, там расположились и арбатские. Вагоны были сидячие-общие. Я врубил диктофон с КИНО, многие уже отходили ко сну. Послышались недовольные крики, на что я сказал, что скоро будет ШОУ. Громко, на весь вагон, я произнес, обращаясь к пассажирам: Граждане, сейчас за десять рублей с человека, я разденусь до трусов . Послышался задорный смех большинства из них, я разжег в них радость. Многие смеялись как дети, утираясь платками и роняя сопли на пол. Шутка. Какая-то дама, кажется в очках, сумничала: А если я не хочу смотреть на ШОУ? На что я ответил: Тогда плати драную пятерку, и отдыхай . Новый взрыв смеха. В тамбуре пели песни и бухали. Тут я встретил киноманов из подмосковного филиала, я их не знал, но лица были знакомыми до боли. Оказалось, что мы каждый год ездим в Питер на одном поезде, но так и не познакомились, что и было тут же исправлено в другом тамбуре. Пили водку. Мне стало еще лучше. Затем я отправился в следующий вагон и встретил целую тусу не то байкеров не то металлистов (челов 10), они были стары как мои пятки. Оказалось, что они ездили к Цою на похороны, и на 40 дней в 90 году. Мы стали пить вместе самогонку. Провал в памяти. Очнулся я от того, что провод тряс меня за плечо, приговаривая: Братан, вставай, ты же замерзнешь . Я посапывал на холодном полу тамбура, подложив под свою умную голову Людкин рюкзак. Мой ответ был до безобразия краток: Иди на х..й . На вторую просьбу я нехотя встал, как будто расставался с пуховой периной, и как побитый пес поплелся в вагон. Как же я не люблю сидячие места!!! Я лег в проходе между креслами и уснул младенческим сном, но есть в вагонах злые бессердечные люди, которые тревожили мой сон с завидным постоянством. Сначала это был мужик, который наступил ногой мне на попу, потом кто-то еще. Потом меня разбудили милиционеры и попросили документы. Мимо проходил мужик с рюкзаком. Меня проглючило и я сказал срываясь на крик: Вон они у мужика в моем рюкзаке!!! Мужик посмотрел на меня как на ненормального и сказал: Ты что дурак? Это был его рюкзак. Милиционеры попросили выйти меня в тамбур, я пошел с ними, но видимо Боги были на моей стороне, и, не дойдя до тамбура двух шагов, они сказали мне, чтобы я шел спать на свое место. Я согласился и поперся в какой-то вагон и уснул на единственном лежачем сидении во всем вагоне!!! Утро было до безобразия тяжелым. К тому же оказалось, что я проебал Людкин рюкзак, но к счастью они его с Трэшом нашли. 14 августа. Рок-клуб на Рубинштейна 13. Купили пива. Копченый нажрался в калл и все время проливал на асфальт столь ценный напиток. Мы по всякому материли его, на чем свет стоит, но он продолжал вести себя по-свински. Вскоре в пиве ему было категорически отказано. Я снова начал уходить в мир Бахуса. Камчатка. В кочегарке пили Толик Соколков, Панков, БГ (не тот, просто был так назван из-за схожести хаера и очков, как граф Дракула прям), две хохлушки, кто-то из Архангельска. Мы завалили туда в шестером. Я с Людкой сходил в магазин за водкой и пивом. Развернулось грандиозное застолье с шутками и прибаутками. Ведь девиз Камчатки: Пришел наливай, пришла раздевайся. Сидели мы там часа три, и я нажрался до умопомрачения, не помню как там чувствовали себя остальные. Совершенно не помню, как садились в троллейбус, помню лишь как вылезли из него на проспекте Непокоренных. Осознавая, что появлюсь на кладбище без цветов, я полез на клумбу, которая возвышалась около дома, чтобы нарвать цветов. Гордый и счастливый словно дите, я вернулся на грешную обитованую землю с букетиком. Трэш тоже нарвал каких-то цветов. Не помню как зашли на кладбище, помню, встретили Воробья и пошли бухать к тов. Семененковой, да простит Бог мою душу грешную. Я вел себя как последняя срань, о чем очень жалею. Я сел на могилу к Семененковой, а точнее просто-напросто завалился на нее своим пердаком, примяв всю растительность на ее могиле. Надо мной возвышался каменный крест с ее грозным старческим портретом. Снова разлили. Нытик заныл, где мы будем вписываться, на что мы с Трэшом предложили ему могилу или стену у железки. Глумление над несчастным засранцем не утихало ни на минуту. Мы чуть животы не надорвали со смеху. Воробей покинул нас. Провал в памяти. Хорошо, что видеозапись все освежает в памяти (кассета прилагается к данному опусу). Я проебал свой рюкзак, и мы с Трэшом отправились к стене на его поиски. Как мы всех там заебали!!! Был встречен фан-Лис-с. Мы затрахали его с этим рюкзаком, на что в очередной раз, проходя мимо него, и задавая все тот же вопрос, он, давясь со смеху, повторял наши слова: Маленький? Зелененький такой??? Га-га-га. Ночью он сказал всем: Ребят, не нажирайтесь, завтра к десяти Витькины родители подойдут . Но ему никто не верил, а зря+ Проснулся кто как и кто где, и кто когда. Копченый спал хрен знает где, я на Семененковой, Людка сидя за столом, Трэш тоже, Сашка где-то в траве. А Нытик умудрился-таки вписаться в какую-то жуткую коммуналку с крысами. 15 августа. Какой же я критин, плохо, что мало помню такой траурный и проклятый день (а может оно и к лучшему?) Трэш отправился на вокзал встречать двух девок, Людка с Сашкой гулять по городу, Нытик еще не пришел, Копченый пошел на аллею слушать песни под гитару, а я как дурак, купил себе пива, и сидел за столом у Семененковой. Мою компанию разбавили три чела, одного из которых я знал, это была Ленка, фэнка Зенита, она шла, напевая: Москали, москали . Они пили вино, я пиво. Она философски заметила, глядя на примятую могилку Семененковой: Ого, кто-то здесь устроил лежбище . На что я стеснительно ответил, шмыгая носом, что это моих рук дело (вернее моей задницы). Мы поболтали о том, о сем и пошли к могиле. Там я встретил Зайца и Тимоху. И о чудо!!! Меня похлопывал по плечу фэн-Отец!!! Я был неописуемо рад. Эта таможенная срань (потому что он таможенник) не встретила нас 14 августа на вокзале, и нашла нас здесь. Он приехал в Питер еще 8 августа, и жил как куркуль в Доме отдыха. Как я и ожидал, Отец проебал все свои сбережения до нашего приезда. (он приехал в Питер 8 августа). К нему в Дом отдыха на пару дней приезжала девушка Вика из Москвы, на которую Отец все и спустил. Он угощал ненасытную девку шашлыками, водил ее в увеселительные заведения, поил пивом и так далее. Еще хочу подметить, что Отец имеет такую тенденцию, как нажираться в одну харю. Ну, например, когда он ехал в Питер, то взял себе в поезд пять бутылок пива. Как он это называет: В дорожку . Естественно этим он не ограничился, и прикупил у провода еще пива. Вот куда и деются деньги. Но что-то я отвлекся. Мы не медля помчались с Отцом за пивом, взяв у Копченого пятихатку, жестоко наебав его при этом, так как сказали, что принесем бухла на двести пятьдесят рублей, а сдачу отдали ему всего 120 рэ. Снова тов. Семененкова. Внушительный пакет пива. Появился пьяный в сиську Трэш, затем Людка. Я был не сказано рад, как первому подранку, так и славной симпатичной девушке по имени Людмила. Мы начали возлияние под шутки и прибаутки. Трэш все хотел свести меня с моей экс-подругой, которая примчалась в Питер с новым кобелем, но я его посылал на хрен. Провал в памяти. Через некоторое время мы с Трэшером пошли к стене. В самом конце наткнулись на двух парней, лет 15 отроду и двух весьма недурных собой особ. Ребята нам налили. Трэш полез занюхивать девичьими волосами, как бы невзначай прихватывая своими руками ее груди. Потом он повалил ее на землю, придавив юную леди своим телом. Я ржал как лошадь, оттаскивая его от жертвы (неудобно было перед парнями). Вдоволь повеселившись, мы пошли к Семененковой. Потом Трэшер опять съебался. Мы вновь стали пить за столом, и тут увидели, как пьяный в у смерть Трэш ковыляет к нам. Не дойдя до забора кладбища каких-то пяти метров, он рухнул, смеясь в траву, раскидав руки. Мы с Отцом узрели двух злобных мусаров, которые к нему направлялись. Надо было спасать старого пса. Трэш, увидя милиционеров начал орать им, продолжая валяться в траве: А, срань! Идете сюда. Подранки!!! Один из мусарков, достал дубину, хорошо мы успели во время. Подбежав, мы им сказали: Ребят да все нормально, мы его заберем, он просто напился , и начали поднимать его под руки, но старый пес не унимался и снова обзывал мусаров подранками и сранью. Еле выкрутились, фу+ Поехали дальше. У магазина мы (по-моему, с Людкой, не помню) встретили алисомана Шабаша с какой-то девкой, и спросил, где Гера. Шабаш ответил, что Гера не приехал, так как у него какие-то напряги. Я предложил съездить к Максу на дачу в Сергиев Пасад (в который раз блин) на шашлыки. Шабаш сказал, что надо конечно и сказал: Давай забьем стрелу завтра . Я ему сказал, что встретимся на БК. На том и порешили. Вечером с Отцом и с Людкой мы пошли к могиле Цоя. Народу полно. Тут я встретил Петровича. Мы пошли по аллее и встретили там знакомых киноманов, с которыми я ездил в Питер в 96 году. Все были рады видеть друг друга. Мы пили вино и общались. Леша все обнимал меня, и приговаривал: Шахрин, Шахрин . Подошел какой-то хер, и попросил налить. Я ему сказал: Вон там, в десяти метров от нас, раздают горячие колбаски и наливают . Он охуел, пожал мне руку, и сказал, что так грамотно и нагло его еще никто не отшивал. Тут я понял, что-то не хватает. А не хватало старого пса. Я отправился на его поиски и нашел его спящим на земле у стены возле железки. Кое как растолкав его, сказав, что встретил Петровича, повел его к аллее. Там он и рухнул у дерева, лишь потом оклемавшись. Нужно было провожать Людку, что мы с фэном-Отцом и старой сранью Трэшом и сделали. Не помню, как добирались, Людмила нам купила по шаверме. Около поезда встретили Сашку, он уезжал в другом вагоне. Дальше был трогательный момент прощания. Людка дала нам сто рублей на еду, но мы бессовестные их незамедлительно пропили. Вот какие мы негодяи, а она такая хорошая и добрая, заботливая, словно родная сестра. 16 августа. Ночь. Мы пошли на Лиговку в магазин за бухлом. Тут началась фотоохота. Отец щелкал на свой тетушкин фотик всех девок подряд. С криками: Фотоохотники, вперед! были произведены снимки вокзальных шлюх. Шлюхи загалдели, и я спросил у них, по чем они. Они ответили, что по 800 рублей. Мы начали глумиться над ними. Кстати, хочу заметить, что всю дорогу и все пребывание в Питере, мы не переставали ржать и подкалывать друг друга, типа: А, старый пес или: а срань . Или: А псина смердячая . При чем пьяный Копченый не мог выговорить слово Смердячий, и говорил то смордящий, то собачий. Я начал приставать к шлюхам с расспросами, сколько стоит лизнуть у них или хотя бы нюхнуть? Было весело, они не знали, как отбиться от нас. Но им повезло, так как нам надо было ехать на Богословку. Была поймана машина до Финиша. Едим мы едим, и вдруг перед нами вырастает черный высокий дом. Водитель тормозит. Мы охуеваем, что такое? Выходим из тачилы и видим, что это оказывается разведенный мост. Мы подошли потрогать его и сфоткать, но прилетел злобный мент и начал отгонять нас от моста. Но своего мы все же добились, попросив его по-человечески. Бывают еще хорошие милиционеры. Мы сидели на берегу Невы, попивали Портвейн и любовались ночным Питером. Шофер ждал нас около моста, сказав нам: Разбудите меня, когда мост сведут . Тут мы увидели группу китайцев, которые выходили из-за моста, откуда они шли? Потом они постояли у моста и снова ушли вглубь, как будто они знали тайный проход через Неву. Мы несказанно удивились, куда же они деються? Даже не поленились встать, подойти к мосту и посмотреть, может там действительно, есть проход через Неву? Хера лысого. Мистика какая-то, во допились! Събавшись от водилы, мы снова поймали тачилу до кладбища. Мужик плутал около часа, даже доставал несколько раз карту города, чтобы найти путь, за что и был щедро вознагражден в размере 12 рублей. Не проронив ни слова он скрылся на своей тарантайке за горизонтом. Провал в памяти. Помню ели просроченный паштет. Еще помню, как уходя от стены услышали крики: Гад, держи его! Мы поняли, что кого-то будут лупить и решили присоединиться. Мы побежали за гадом вдоль железки, и так оказалось, что с Трэшом неслись впереди всех. В пылу погони, я даже забыл, зачем бегу, так как был ужасно пьян. Вскоре гад споткнулся и завалился в канаву. Мы с Трэшером, как сайгаки, прыгнули следом. В канаве оказалось мерзкое вонючее болото, забегая вперед скажу, что свои носки, после этого болотца, я стирал полчаса, но так и не выстирал до конца. Отлупив гадину, и подняв кучу вонючих брызг, мы вылезли из мерзкой лужи. Все ноги промокли и смердили как от старых брюхатых псов. День. Лис-с угостил меня кладбищенскими яблоками. Я сдуру съел аж три штуки, о чем потом несказанно пожалел. Поносило меня в тот день раз десять. Стервец+ Мы с Трэшером пошли в магазин и купили пива с рыбой. Сев на травку неподалеку, принялись поглощать содержимое. В магазине нехило поглумились над продавцами, доведя их до смеха. К нам подсел питерский Ли (как всегда пьяный), женщина лет тридцати (по виду старая питерская рокерша), Беляй и еще один паренек. Они пили водку за 15 рублей. Девка посмотрела на меня, выдала: А ты на мента похож . Я ушел в осадок. А Трэш, старая хромая курва, поддакнул: А он мент и есть, кто ж он еще , и заржал. Спорить было бессмысленно, но я правда сделал тщетную попытку отмазаться, но вскоре послал все и вся к аллаху. Потом Трэш достал из паспорта фотку Витька, (которую я ему подарил). Цой там в Юрмале 13 августа за два дня до гибели, это наверное вааще последнее его фото!!! Он ее достал и показал всем. Все офигели и начали клянчить ее. Особенно усердствовал длиный рыженький парнишка. Но Трэш изливал поток фраз: Нет, мальчишки, я могу только вам ее показать. Вот, смотрите, я другим тоже показываю. Подарить не могу . Я его пнул, чтоб не пиздил много. Он опять засмеялся. Рядом было отделение милиции, и парень настоял, чтобы Трэш отксерил ему фотку. Пошли вдвоем с псом в отдел. Мусора одурели, что мы премся напролом. Но Трэш, всегда достает ксиву в последний момент, пока не выведет из себя мента. Так и на этот раз. Увидев ксиву, мусор удивился и спросил что-то типа: И ты так ходишь? Ты милиционер? Неформалишь что ли? На что Трэш развел руками и сказал: Ну, уж какой есть . В поганой мусарне ксерокс не работал, и длиной детине пришлось фотку подарить, чтоб он от горя не повесился на фонарном столбе или не бросился с досады под поезд+ Фэн-Отец подцепил Оксанку из Волгограда, еще кто-то привел двух девок, по-моему из Минска. Впрочем, какая разница. Сели у Семененковой за столик. Отец нежно прижимал Оксанку к своей чахлой цыплячьей груди, и заманивал ее в свой Дом отдыха. Мы с Трэшером переглянулись и начали наливать ему по полной программе одну за одной. Вскоре Отец клевал носом, а мы принялись тискать его Оксанку. Как говорит Трэш: Помацать . Она тоже была в подпитии, но волгоградская срань отчаянно сопротивлялась, словно обороняла свой город-герой Волгоград. Но разве это остановит двух старых псов, которые хотят оттрогать женское тело? Конечно же нет! Это происходило банально и просто: Ой, Оксан, у тебя грудь-то грязная! И лезли вдвоем отряхивать. Я отряхивал одной рукой, а второй трогал ее за аппетитные ляжки, рвясь к попе. Надо заметить, Оксанелла была хороша собой. Кстати, забыл сказать! По-моему Трэш, с пьяну не выговорил Отец , у него получило что-то типа: Отцел . И понеслась: Отец-Отцелло, Вова-Вовелло, Копченый-Копченелло, Оксана-Оксанелла и тд. Доведя Оксанеллу до слез, мы начали извиняться перед ней. Она нас простила и прижалась к Отелло. Он сделал слабые попытки очнуться, но тщетно. Другая девчонка была панкершой: у нее было маленькое кольцо в носу, а на груди висел зеленый замок, длиные волосы, а один из боков на голове коротко подстрижен. Пьяный Трэш, с криками: А это, что еще за херь?! Оторвал замок с ее шеи и швырнул его за ограду кладбища. Потом порвал цепь на мелькие куски и швырнул туда же. Девка зарыдала, а старый пес рвался к кольцу в носе несчастной панкерши. Тут ко мне вернулся разум, и я не дал ему этого сделать. Плачущей девушке была вручена бутылка пива, что растрогало юную особу. Она улыбалась сквозь слезы и попивала пивко. Провал в памяти. К вечеру было решено искать Копченелло и Нытиком. И мы отправились на Камчатку. Фэн-Отец проебал Оксанку, а ведь она уже была готова к нему ехать, вот он дурак пьяный. Без комментариев. Сели в тролл. Конру были показаны аж две ксивы: Трэшевская ментовская и отцелловская таможенная. Наверное, народ в троллейбусе охуевал, какие сотруднички у нас водятся, потому что мы пили прямо в троллейбусе. Отец так разошелся, что пил одну за одной. В конце никто уже не мог за ним угнаться и, он пил один, уже без запивки, а напоследок выжрал остатки из горла. Вот они, милиционеры и таможенники. Но ничего, скоро нас будет трое, я, возможно, стану ФСБэшником, вот будет кора!!! Проезжая Юбилейный, совершенно случайно увидели наших потерянных засранцев с какой-то девкой. Впоследствие оказалось, что это киноманка из Ярославля. С радостными криками мы выползли из троллейбуса. Мы начали глумиться над ними и разводить их на бухло и еду, но наткнулись на стену непонимания и чистейшего трепа, что денег мол нету. По пути на вокзал, фэн-Отец был назван германским туристом, из-за наличия усов и фотоаппарата, который болтался на его груди. Это было забавное зрелище, пьяный Отец. Так с шутками, даваясь от смеха, мы ворвались на Невский проспект. Мы все перлись над нашими потерянными и набивались в гости к ярославской девке (она снимала комнату неподалеку от Московского вокзала). Не знаю зачем, мы шли за ними, пока не дошли до какого-то засранного дома. Так как денег у нас практически не осталось, то мы усиленно наседали на Нытика и Копченого. Все таки нам выделили 20 рублей на пиво и две банки с кильками. Мы расположились у какой-то строительной будки и принялись уничтожать запасы съестного. Юра в это время мыл свою тупую башку у Эли (так звали нашу ярославскую незнакомку). Отец ел кильки прямо руками и был очень и очень пьян. Я был очень удивлен, что он в таком состоянии остается чистым, то есть он даже не обляпал себе штаны килечным маслом! Я бы в таком подпитии уже давно сидел бы заляпанным и грязным, но счастливым. Отец восседал на металлической лестнице и задремал. Внезапно он рухнул топором вниз и ебнулся башкой об асфальт (фотик тоже ударился о землю). Отец сразу вскочил с асфальта с криками: Бля, что такое! Усатая пьянь даже слегка протрезвела. Мы взорвались диким неудержимым смехом. Вышел Нытик и ярославская деваха. Мы двинулись провожать нашего мусорка. На вокзале Отец устроил супер-фотоохоту, не пропуская не одной молодой задницы. Я ему как мог помогал. Посадили Трэша на поезд. Отец его щелкнул пару раз через стекло. 17 августа. Копченый, Нытик и Эля пошли гулять по Невскому, а мы с Отцом пошли ловить машину до БК. Но потом передумав, тоже пошли гулять по Питеру до открытия метро. Я обнаружил целых 40 рублей в своем кармане!!! Столь ценная находка незамедлительно была обменена в ближайшей палатке на 4 бутылки пива. Мы сели в зале ожидания, при чем Отец отрубился и периодически заваливался своим телом на сидящего рядом культурного мужика. Культурным он был потому, что не зарядил сразу Отцу в табло, а героически сдерживал его заваливание на свое плечо. Я чем мог, помогал несчастному мужику, хлеща с наслождением по отцовским щекам, пытаясь привести таможенную срань в чувствоэ. (шутка). Так как Отец был освобожден мною от употребления пива, то все досталось мне, чему я несказанно обрадовался. Потом мне немножко стало грустно. Я оставил Отца спать на лавке, а сам вышел прогуляться по окрестностям вокзала и покурить. Нахлынула ностальгия. Я вспомнил, как в 97 году познакомился с Петровичем, как он нас встречал, как мы пили в подворотне. Я даже не поленился дойти до той легендарной подворотни и постоять там чуть-чуть. Потом я вспомнил, как в 98 году проебал свой поезд на Питер и как моя экс-подруга, которая уехала без меня, ждала меня на Московском вокзале шесть часов без копейки денег (но это уже другая история). Скупая мужская слеза вытекла из моего ока и оросила землю. Но с мысленными криками: Соберись тряпка! , я покинул сие памятное место. Отец спал. Я его растолкал. Видели бы его лицо! Как у зомби. Любой дракула отдыхает. Глаза краснющие как у собаки, взгляд отрешенный и ничего не понимающий. Я его поднял и предложил прогуляться по Питеру. Мы пошли на Невский, посидели немного у метро, потом пришли в парк и поспали там. Я допил пиво и завалился на лавку спать. Потом открылось метро, и мы поехали к Отцу в дом отдыха. Утро 17 августа. Дом отдыха сотрудника Мамаева (фамилия легендарного Отца). Хочу заметить, что до Дома отдыха, где остановился таможенник Отец, от Питера пиликать на автобусе 1,5 часа. Билет на него стоит 25 рублей. Мы поехали на собаке. Проехали Шувалово и заснули. Разбудил нас злобный контрик и потребовал билеты. Сотрудник Мамаев показал ксиву, я сказал, что у меня тоже самое. Контрик улыбнулся и пошел дальше. Я не очень сильно смахивал на сотрудника, так как у меня был рваный ботинок, в добакок ко всему я был очень грязный как свинья, сказалось падение в вонючюю канаву на БК, когда лупили какого-то недоумка. Мы валились с ног от усталости, но вскоре вылезли из собаки и пересели на автобус. Мои ноги гудели, и было больно ходить. Через 10 минут показался Дом отдыха. Перед моим взором предстала здоровенная каменная лестница, по которой предстояло нам с Отцом подняться наверх к корпусам. Последние силы улетучивались из наших организмов. Место было по истине живописным. Недалеко Финский залив, кругом хвойный лес, все как у людей. Только на людей мы не очень походили. Отец-то еще дотягивал до среднестатистического человека, а вот я приравнивался скорее всего к бомжеподобному существу. Отец все ныл, что из-за нас с Трэшом, проебал Оксанку. Еще усатый развратник говорил: Что же мне теперь, тебя что ли драть? К моему счастью я без проблем минул охрану Дома. Через несколько минут я уже стоял под душем у Отца в номере. Горячие блаженные струйки воды текли по моему грязному телу, приводя его в божеский вид. Я ощущал себя белым господином, тем более, что мы успели к завтраку, и Отец уже на всех порах мчался в столовую за едой. Честно говоря, я не ожидал, что он мне принесет много пищи. Я расчитывал на краюху черствого хлеба и стакан плесневого чая. Но когда Отец ворвался в номер с двумя тарелками еды, я был готов расцеловать усатую пьянь и отпустить ему все грехи. Ибо в первой тарелке находилась рисовая каша, столь любимая мною, а во второй-жареная картошка с колбасой. Слюни потоком хлынули у меня изо рта, и я как голодный стервятник, или если хотите, как недавно освободившийся зэк набрасывается на женщину, набросился на пищу. Хочу заметить, что по номеру я разгуливал совершенно голый, но это меня никак не сковывало, только не подумайте, что мы с Отцело пидоры, вовсе нет. Просто я постирал свои трусы и вывесил их на балконе. Носки я стирал минут 20, но так и не выстирал их. Потоки черного дерьма все стекали и стекали с них, и я был бессилен перед этой грязью. Плюнув, я вывесил носочки рядом с трусами и отправился спать. Отец тоже вымылся и постирал свои носки, повесив их рядом с моими. 17 августа. День и вечер. Очнулся я от того, что кто-то тряс меня за плечо. Это был снова Отец. Он принес мне обед. Обрадовавшись такому событию, я причислил сотрудника Мамаева в Боги. Мы еще немного повалялись на мягкой и чистой постели. На стрелу с Копченым и Нытиком мы не поехали. Да, чуть не забыл! Пообедав, мы присутствовали при гибели отцовского носка. Поднялся ветер, и мы увидели, как носок катится по балконному полу и срывается вниз с третьего этажа. С воплями мы выбежали на балкон. Погибший носок валялся внизу в траве. Кстати, чудом не улетели мои трусы. Они уже сползли с пирилины и болтались на волоске от пропасти. Без труда вписавшись в автобус до Питера, тронулись в путь. Перед этим мы прогулялись до Финского залива. Зрелище, скажу я вам, шикарное. Доехали до Старой деревни и сели в метро. Потом заехали на Московский вокзал, и был сдан отцовский купейный билет до Москвы, и взамен был приобретен общак. Причем мы с Копченым и Нытиком ехали в первом вагоне. Стоя у кассы, Отец попросил кассиршу продать ему билет поближе к нам, если не в первый, то хотя бы во второй или третий вагон. Я уссался, когда узнал, что номер вагона у Отцело-16. Разница получилась рублей в 120. Купив по пиву и самсы (это такое гавно, что не советую есть эту херь, сплошной прелый лук, изжога от которого мучила меня вплоть до Москвы), Отец подсчитал всю наличность. С диким криком: "Вова, это что же, мы всего на них купим 5 бутылок Анапы?" Видели бы его глаза, в тот момент они говорили о том, что фэн-Мамаев, загрызет любого, кто встанет у него на пути. Я даже чуть-чуть испугался (шутка). Встретившись с одним Питерским мужиком на Удельной, который передал мне статьи, мы поехали на вписку к Оксанке (не та к которой приставал Отец). Мы купили 3 "Анапы", макарон и колбасы. У Оксанки сидели хохлы и хохлушки. Мы сели смотреть их видеосъемку, как они шляются по Питеру. Это что-то! За весь просмотр мы с Отцом НИ РАЗУ, не увидели, чтобы кто-нибудь был с пивом. Просто люди гуляли по Питеру, и все. Ну ладно на улице, но, наконец, на пленке мы увидели, как все усаживаются за стол у Оксанки. Мы переглянулись с Отцом. Я подумал: "Ну, уж за столом-то сам Бог велел выпить для аппетита". Хера лысого! Побухать нам не дали, так как никто не пил. А пить вдвоем на кухне, тоже не хорошо, так как квартира коммунальная. Мы поели на кухне. Причем когда я засыпал макароны в кастрюлю, то я немного просыпал их на пол. Но Оксанкина собака Рада, быстренько их сожрала, аппетитно захрустев ими и чуть не откусив мне пол-пальца на левой ноге. Потом мы легли спать. Отцу не давала покоя одна одноглазая хохлушка, стервец хотел ее выдрать. Ну и вкусы у людей! Расстроившись и так и не опробовав одноглазаго хохлятского тела, он уснул как младенец. Я, кстати, тоже. Проснулся я от отцовского крика: "Вова, что это такое?!" Оказалось, это Рада жевала резиновый мяч, при чем делала это очень громко и отвратно. Прогнав псину в другую комнату, мы снова предались забвению. 18 августа. Проснувшись и позавтракав утром, отправились все по своим делам. Оксанка на работу, хохлы хер знает куда, мы с Отцом на цоевскую фотовыставку. Не знаю почему, но мы захватили с собой только одну бутылку Анапы , а две оставили в пакете под столом до вечера. Мы приехали на Большой проспект. Выставка так себе. Сели во двор и начали пить. Поганое пойло уже не лезло в наши бездонные рты, сказалась предыдущая четырехдневная попойка на кладбище. Мы даже купили запивки! Не знаю как фэн-Отцебуло, но винище лезло у меня обратно, приходилось глотать его и не выпускать обратно, потому что нажраться уж очень хотелось. Выпив пол бутылки, я поехал провожать Отца на Удельную. Сегодня он выписывался из Дома отдыха. Мы подошли к платформе и узнали, что собаку до Красногорска (где и находился этот чудный Дом), отменили. Мы пошли погадить в кусты. Пока мой организм покидали продукты распада в виде экскрементов, Отцебуло увидел пустые пузыри из под Льдинки и Снежинки . Перед отъездом в Питер, мы долго расхваливали эти напитки. Отец начал кудахтать, прям как старая, выжившая из ума бабка, что это же так выгодно-нажираться Льдинкой ! Всего 10 рублей! (для непосвященных поясняю. Льдинка и Снежинка -0.33 литровые емкости со спиртом. Разводятся примерно на 0.6. Дальше считайте сами, какой можно получить эффект, если в кармане всего 100 рублей, на два дня, да к тому же на две проженные ненасытные глотки, измученные нарзаном ). Пока Отцебуло разглядывал пустые льдинки, подъехала собака, которую отменили. С криками-БЛЯ! Отец проводил ее уничтожающим взглядом в путь. Не знаю, сошла она с рельс или нет, об этом история умалчивает. Мы дожрали Анапу и разъехались. Отцело выписываться, а я на стрелу к памятнику Петра-1 с московским пареньком, который, кстати, не приехал. Хотя я весь взмок от таких забегов и потерял в весе килограммов пять. Постояв у памятника минут двадцать, я поперся к кочегарке, а потом сел в троллейбус и на БК. В троллейбусе я первый раз в своей жизни увидел симбиоз кондуктора и контры. То есть: я отмазался от кондуктора, и ехал как белый господин, посматривая в окно и радуясь жизни, как под нос мне сунули какое-то удостоверение и потребовали билетик. Я сказал то что денег нет. Меня попросили на выход. Я встал и прошел в конец салона и прикинулся шлангом. Выходить, естественно никто не собирался. На БК я встретил Копченого, Нытика и Эльку. Элька хорошая девчонка, так как дала мне деньги на Анапу . Мы с Копченело купили винища и сели около сортира на лавку. Живительная влага проникала и восстанавливала каждую клеточку моего изможденного организма, но нужно было покидать сие место, так как сегодня мы уезжали. С нами еще поехал Дима-Ли. Попрощавшись со всеми, я сказал, что увидимся в следующем году. Как я жестоко ошибался! Забегая вперед скажу, что проруха судьба закидывала меня в Питер еще два раза за один только август. А я-то глупенький шутил, говоря всем, что заеду в Москву за деньгами и приеду снова. Так оно и вышло+ Нытик Юра, зажал последний чирик, сказав, что купит в поезд воды. Во люди. Как будто нельзя простой воды попить, так нет, надо сладенькой, да с газиками. Птфу! Ожидая троллейбус, я начал ныть и клянчить у Эльки деньги еще на Анапу , проклиная Юрку. Все таки есть из Ярославля добрые люди. Элька без разговоров дала деньги, со словами: Вы же сегодня уезжаете, нужно отметить ваш отъезд . Вот они, слова достойные, чтобы воплотить их в жизнь. Если раньше я называл Ярик глубочайшей пердяевкой, то после всего этого, этот город был вознесен в моих глазах до небес. Анапа в палатке кончилась, тем самым приводя меня в дикое уныние, ибо тащиться в магазин не представляло возможным, так как уже подъезжал троллейбус. Купив пива мы залезли в рогатую срань. Кондуктор потребовал билеты, на что я ему сказал, что подвезем деньги в следующем году, не забывая отхлебывать пивище из бутылки. Еще неугомонному кондуктору мною была предложена открытка в подарок и глоток пива. Он вежливо отказался и как побитый пес поплелся в глубь салона, не получив с нас ни таньги. Доехали до Финиша. Потом до Московского. Дима поехал на Ветеранов. Я забежал к Оксанке. Она меня накормила. Кстати, там была Ленка из Перми. Попрощавшись с ними, и захватив свою Анапу , и выдвинулся на вокзал. Встретил там всех, и мы сели в поезд. Отцебуло пересел к нам в вагон. Как мы делили два несчастных пузыря!!! Крик стоял такой, как будто грызлись торговки на рынке, не поделив участок для торговли. За то, что кто-то кому-то не долил, готовы были вцепиться в глотку и вырвать зубами кадык. Содержимое пузырей таяло на глазах. Поорав всласть, допив винище, мы уснули. Утром все были в Москве. Я заехал к Копченому, чтобы переписать нашу видео-съемку. Мы ржали как дебилы. Его мамаша выставила на стол столько блюд с пищей, что у меня глаза разбегались. Ну, вроде бы как и все.
