Вот так снова получилось, что опять пришлось ехать в Питер. Получилось практически все, так же как и в августе 2000 года, когда мы уехали в Питер впятером, отличие было в том, что на счет поездки мы обмолвились в среду 21 марта. Мы сидели вечером в машине Рыжельмана: Рыжельман, я и Андрей Селезнев и пили пиво с водкой. После второй бутылки мы с Р-кой начали вспоминать поездки в Питер на Алису и КиШей, и навспоминались до того, что Андрей предложил поехать туда немедленно, то есть в пятницу, хотя мы планировали сгонять в Питер в мае. Уговаривать никого не пришлось, но в подсознании у меня зародились сомнения, что это все пьяный бред и что назавтра никто не вспомнит про поездку на вокзал за билетами, но вспомнили, взяли. Тут я вспомнил про фэна Отца и звякнул ему с вокзала. Отец сказал, что возьмет билет себе перед отъездом. Мы двинулись втроем обмывать приобретенные билеты в ту самую кафэшку, где обмывали февральские билеты на КиШей. Мы прошли мимо легендарной урны, которую я оседлал, вспомнили былое, посмеялись, ну и засели в паб. Самое идиотское это то, чтобы пройти в этот паб, нужно было миновать контроль в виде турникетов на электричку. Мы минут пять объясняли тупой деревенской девке с прыщавым лицом, что идем вовсе не на собаку, а в паб. За вход нужно было отдать деньги, а именно, если даже по минимуму до первой зоны, по 6 рублей с рыла. Идиотизм? Да бред полный. Через пять минут ора и мата, девка сдалась, хоть ей и на помощь примчалась вторая тупая дура. В кафэ пили только пиво, обсуждали завтрашнюю поездку и разошлись часов в одиннадцать. Утром в пятницу я ушел из дома на работу и вернулся в Москву уже только в понедельник в 9 утра-опять на работу. В день отъезда, ближе к вечеру я позвонил Отцебуле и забился с ним на пол 8 на Сокольниках. Мы подошли с Рыжельманом в назначенное время к месту встречи. Отцебуло, кстати был переименован в «Тяжелую Артиллерию», потому что он очень много пьет, столько же, сколько и я, и Рыжельман, и Андрей Селезнев (далее А.С.). Итак, великая встреча на Эльбе произошла. Встретились три человека, очень похожие друг на друга как две капли воды. Каждый из них (включая и А.С., с которым мы забились встретиться в пабе на Белке) стоил десяти негодяев, жрал как лошадь и был похуистом и распиздяем, не смотря на работу и на прочую фигню. Каждый готов был пить, не смотря ни на что, по фигу где, с кем, когда и сколько. Все было культурно и цивильно. Мы попили в пабе часика два пива и поехали встречаться с Андреем. В «Жар-птице», так называлось это местечко, уже во всю стоял кутеж, повизгивали пьяные девки, одурманенные алкоголем парни, сидели тут и там, мутным взором оглядывая окружающих. Мы попили пива там и заторопились на вокзал, так как Отцу нужен был билет. Всем становилось постепенно хорошо. Билетов, конечно же не было, как ни странно не было и барыг, так что решено было вписывать «Тяжелую Артиллерию» под видом провожающего. А там, главное тронуться в путь. Мы поперлись к бабкам за всякими бутербродами и прочей жратвой, так как никто не удосужился захватить из дома даже ломоть хлеба. Бабки, видя, что клиенты готовы скупить у них всю провизию, набросились на нас, словно коршунихи, наперебой предлагая нам пищу, отталкивая друг друга, чуть не устроив массовую драку. Почему то нам казалось, что мы мало прикупили еды, и покупали ее еще и еще: обжаренную картошку, селедочные бутеры, лук, хлеб, яйца. И уж совсем мы с Андреем обрадовались, когда узнали, что водка стоит 20 рублей. Хотя мы и взяли в поезд два флакона по 0.6, пива, сидра, но решили вспомнить ностальгию. Мы радовались как дети, пока Рыжельман с криками: «Вы что дураки что ли? Потравимся все»,-выхватил у нас бутылку из рук и вернул бабке. Мы завозмущались, и лишь только Отец заметил, что уже пил такую водку и ничего страшного не случилось. Наконец мы насытились шопингом, набив два пакета съестным дерьмом. Купили еще две колоды карт-одни простые, другие порно. Как дети блин. Ну да ладно. Потом все залезли в поезд, а когда провод пошел проверять билеты, то Отец с Р-кой вышел в другой вагон. Провод был таким похуистом, что либо не заметил этого, либо сделал вид. Но до конца поездки он нас не тревожил. Так что Отцебуло прокатился до Питера бесплатно, хотя и планировал отдать барыгам за билет штуку. Как все и предполагали, водки не хватило. Мы не успели выехать за МКАД, как уже вскрывали последнюю бутылку. Всякие замечания: «Давайте наливать поменьше», ни на кого не действовали, а товарищ Селезнев, наливал практически по пол стакана. Нехитрая снедь в виде вареных яиц, купленных бутеров и прочей фигни, начинала как бы невзначай падать на пол, где попадала нам под ноги. Потом к нам подсел какой то урка (он действительно откинулся недавно, по базару видно). Он купил пива и пил с нами. Он был нормальным, но все предлагал нам кого-нибудь кинуть и сам начал разводить мужика из нашего вагона. Мужик словно мумия сидел на сидении, сжимая руками свой саквояж, словно Скрудж Макдак. Я даже подколол его, что в саквояже награбленное золото и бриллианты. Все заржали, мужик продолжал мужественно смотреть в стену, крепче сжав чемодан, аж костяшки пальцев побелели. Ну, мы пили, пили, играли в карты. Андрей бил стекла в тамбуре, вместе с уркой. Соревновались они, кто стекло разобьет. Так вроде нормально все было. Отгадайте, а кто спал на третьей полке? Правильно, правильно. Только на этот раз, я чуть не ебнулся вниз, когда поезд тормознул. Утро было мерзским, а такого срача на полу я не видел никогда. В радиусе двух метров, где мы пили ели, валялась всевозможная срань и дерьмо, раздавленные яйца, бутылки. Ну короче кала много было. Я даже разглядел занавески с нашего окна, они были безжалостно смяты и валялись на полу. Кстати, ее мы использовали вместо полотенца и носового платка. За столом восседали С.А., Отец и урка. Они пили сидр, и как потом выяснилось, не ложились спать вообще. Мы быстренько присоединились к ним с Р-кой и потянули свои руки к священному напитку богов. С утра все напитки вкусные, полезные и священные. Выяснилось, что вчера вагона ресторана избежать не удалось, так как я узрел пустую бутылку из под Гжелки. Я даже не стал спрашивать, сколько она там стоила, чтобы не травмировать свою детскую и шаткую психику (как потом выяснилось 250 рэ). Наконец, мы доплюхали до вокзала и катапультировались с поезда. Проводник довел всех до слез от смеха. Наш поезд не доехал до платформы, так как у нас был 1-ый вагон, и провод стоя внизу, помогал спуститься одной престарелой даме. Следующим была моя очередь. Сверху я сказал проводу: «А мне помочь!?» Как он заржал! Аха-ха, охохо. Он прям таки бился в судорогах. Мы тоже закатились от смеха, приседая на корточки. Бывают же люди такие. Человек проехал бесплатно у него в вагоне-раз, устроили такой срач, провод, кстати проходя мимо нашего стола, все видел это, но только посмеивался-два, разбитые стекла в тамбуре (хотя он и не поймал нас за руку, но предположить и догадаться чьх рук это дело было не трудно)-три. И он еще уссывается. Ну да ладно, нормальный мужик. Мы сразу же купили обратные билеты и помчались в паб, тот самый, где пили на Алисе ровно месяц назад. Я все переживал, чтобы там не оказалась та продавщица, у которой таскал хлеб, словно коршун. Но обошлось. «Тяжелая Артиллерия» стала проставляться, так как доехала до Питера бесплатно. Мгновенно весь стол был уставлен всякой едой и выпивкой и веселье началось. Р-ка положил глаз на молоденькую официантку, зазывая ее в нумера. Она игриво, словно молодая кобылица, потрясывала бедрами, и скалила свой гнилой рот. Рыжильмана тянет на таких. Пабской потаскухе оставляли мелочь на чай и покупали шоколадки за прекрасное обслуживание. Еще мы сфотографировались с ней, а Р-ка предложил сплясать ей на столе в обнаженном виде. Потом мы пошли в Кастл-рок, узнать, будет ли сегодня какой-нибудь приличный концерт, но, увы. Зато в кастыле я обнаружил отсутствие бумажника, и мы помчались обратно в паб. Официантка вернула мне его, и я вздохнул с облегчением. Денег там не было, зато была транспортная карта на три месяца, телефонная карта и проездной. Все в общей сумме тянуло на тысячу рублей. Я сразу же купил девке торт и вручил ей его под шквал аплодисментов. Деваха не поверила навалившемуся на нее счастью и заулыбалась до ушей. Я был рад за нее. Ну, потом мы зашли по делам и поехали на БК. Все было в каких-то мрачных тонах, так как уже все напились в калл. Мы засели в магазине у кладбища, купили водки, курицу и понеслась. Отец увидел столик, за которым стояла девка и чувак от компании «Бовария». Они продавали пиво по 9 рублей. Если брать три бутылки, то 4 бесплатно. Видели бы как заблестели у «Артиллерии» глаза. Он побежал в кассу отталкивая чванливых покупателей и пробил сначала 9, «нет»,-подумал Отец, шевеля усами, пятнадцать бутылочек Баварии, чтобы вышел ящичек пива. Застолье продолжалось. Водочка и пиво потекло рекой. Потом подошел какой-то чувак лет 17 на костылях, и предложил выпить с нами. Мы не отрицали. Чел прикупил водки и подсел к нам. С.А. был неудержим и наливал лошадиные дозы. Мы пили как лошади, одну за одной и по пол стакана. В конце концов все нажрались так, что Андрей начал заваливаться на прилавки своим телом. Послышались крики недовольных продавщиц. Пиздец. Потом чувак на костылях съебался, Андрей дал ему полтинник на машину. Ну, а потом… потом был наряд, куда ж без него. Мусора чето объясняли нам, тыкая пальцем на Андрея. Мы все вышли на улицу. Р-ка клятвенно пообещал ментам, что лично берет на поруки Селезнева. В это время Андрей, отхлебывая саную Баварию, с криками: «Да заебало это пиво уже!»-и бьет ее об асфальт в двух метрах от ментов. Пиздец-пронеслось в наших головах, в моей кстати, ничего не пронеслось, я был как зомби. Менты охуели. Потом охуели мы-нас не забрали, а Р-н ногами «подмел» остатки стекол к стене магазина. Менты покачали головами, спросили цель нашего визита, проверили документы и сказали: «Чтобы мимо отделения вообще не проходили». Мы пошли дворами к кладбищу. Ну, там я вообще смутно все помню. К счастью, я купил цветы и не чувствовал себя как последняя скотина. Потом мы пошли на троллейбус, нужно было ехать в кочегарку. Дорога до троллейбуса была малозапоминающаяся. Помню, было холодновато, и очень уж долго шли. В троллейбусе я вообще ничего не помню. Рыжельман потом рассказывал, что я пристал к какой-то девке в плеере, с просьбой дать послушать. После десятиминутной массированной атаки, несчастная жертва пала, вернее, просто на просто свалила с троллейбуса и стала ждать другой. Доехали. Мы шли мимо Юбилейного и тут Андрей ни с того ни с сего побежал в глубь ночной мглы (мы как раз проходили то место, где валялись с Лесой в сентябрьских листьях). Р-ка бросился за ним в погоню, но не догнал. Пиздец какой-то. Так нас осталось трое. Мы заглянули в кочегарку, но Толика там не было, зато был Андрюха (другой конечно, не Селезнев). Мы поперлись в магазин и застряли там минут на тридцать, потому что увидели мороженное, видов наверное пятнадцать. Его нужно было накладывать ложкой в стаканчик и взвешивать. Кстати, хочу заметить, дороговатое дерьмецо, за три порции питерская торговка содрала с нас полтинник. Мы сожрали по порции, потом еще, потом еще. Мы как три критина стояли у холодильника и поедали порцию за порцией. Последний вид у меня был с шоколадной стружкой, оно уже не лезло, у остальных тоже. В общей сумме на мороженное мы проссали рублей 250, да еще Отец оставил на чай девке полтинник. Мы везде практически оставляли на чай. Ну и конечно, мы взяли водки закуски, запивки. Еще пробили салаку на тридцатник, но забыли ее взять. До сих пор у Р-на чек в кармане. Он его не выкидывает, бережно хранит, и надеется обменять его на рыбу в мае. Ну, все. Опять Камчатка. Появились еще люди, все они работали кочегарами и знали Цоя. Это: Петрович (не тот конечно), Костик с женой Иркой, Андрюха и еще какой-то чел. Мы все вывалили на стол, и бонусное пиво тоже. И понеслась. Первым отрубился Отцебуло. Он сидел на стуле опустив свою усатую голову вниз. Потом появилась гитара, и началось. Рыжельман сказал, что у меня своя панк-группа. Все, естественно, захотели послушать мои песни. Ну я был в очко и начал петь им, при чем самые пошлые и отвратные. Все ржали до умопомрачения, а Ирка сказала, смеясь: «Это все хорошо, только уж очень пошло». Я, кстати, забывал слова, путал аккорды. Застолье продолжалось. Тут спящий Отец задрал своей рукой кофту, тем самым оголив свое волосатое пузо. Все уставились на него. Отец сладко засопел, продолжая спать, и запустил свою алчную и жаждущую женского тела руку к себе в портки. Затем он начал совершать там какие-то подозрительные движения. Наступила гробовая тишина. «Артиллерия» сопела, не прекращая что-то теребить у себя между ног. Ирка спросила: «Что это он делает-то?» Рыжельман не нашел ничего лучшего как сказать, что Отец проверяет заначку. Все заржали и очень долго тряслись от смеха. Потом опять пили, пели песни, болтали. Все оставили нам свои телефоны, пообещав без проблем вписать на любой концерт, а Андрюха попросил меня привезти в мае свое демо. Тут у нас поинтересовались, а во сколько у нас поезд. Мы сказали, что в час ночи. Время было 12, но нам было по хую.
Все же пора было ехать. Мы тепло попрощались и пошли ловить машину до вокзала. Фэн-Отец как-то умудрился подвернуть свою культю и хромал, словно подбитый пес. Жаль было бродягу до слез, он был беспомощен, словно слепой котенок. Пришлось его всю дорогу буксировать. Мы поймали тачку до вокзала, сели в нее и помчались. Не помню, кто сказал водиле: «Шеф, гони». И шеф гнал. Мы думали, что опаздываем на поезд, но оказалось, что отправление не в 1.05, а в 1.55. Просто никто не был в состоянии удосужиться посмотреть время на билете. На вокзале я вспорол заначку. Мы купили две сиськи пива, жратвы, сигарет и пошли к поезду. Ничего не предвещало беды-на поезд мы успевали, все было хорошо. Так как отец не мог самостоятельно передвигаться, то он опирался на меня. хромал он очень сильно-даже не мог ступить на ногу. Наконец наш вагон, проверка билетов и… нас не пустили в поезд, аргументировав сей вопиющий поступок, что мы находимся в сильном алкогольном опьянении. Какое-то идиотское распоряжение начальника поезда. Он увидел нас из окна состава и охуел. Железнодорожная скотина подумала, что Отцебула нажрался до такой степени, что не может передвигаться. Мы стали прорываться в поезд, но уже подтянулись мусора. Пиздец какой-то. Я обозвал проводника саным мудаком. Мы орали и спорили до хрипоты в голосе, но тщетно-начпоезда на наших билетах написал, что не допущены к посадке по статье такой-то из-за алкогольного опьянения, и все. Точка. (до сих пор любуюсь этой надписью и улыбаюсь). Но никто и не собирался сдаваться. Р-н орал, что у него папа крупная милицейская шишка, Отец и я с пеной у рта доказывали, что чел просто подвернул ногу и не мог идти, а начпоезда, старый казел, подумал, что мы все в очко, а один нажрался так, что не мог самостоятельно передвигаться. Вызвали усиленный наряд. Мы все верили в чудо, что нас пустят на поезд. Лично я не мог поверить, что такое может произойти. Потом под конвоем из 8 (восьми) милиционеров, нас повели в отделение. Мы продолжали материться и обзывать начальника непристойными выражениями, затрагивая его маму и всех членов его поганой евреской семейки. Мы заходим в отделение и… нам навстречу из него выходит Андрей, быстрой походкой. Мы заржали: «Андрей, Андрей». Но он прошел мимо нас со взглядом зомби, с бледным лицом и непонимающим взором. Он прошел мимо нас в 20 сантиметрах, и не узнал нас!!! Как потом выяснилось он приехал на вокзал часа за два до отправления поезда, но не нашел его. Вернее, С.А. сразу же приняли в мусарню, а с его слов, он бы все равно этот поезд не нашел бы. В отделении у нас конфисковали пиво и посадили в обезьянник. Еще было человек шесть. Тут я увидел двух шлюх, которые томились на соседней лавке. Я довольно в культурной форме предложил им после освобождения попить пивка. Они заулыбались и многозначительно посмотрели на нас. Тут очнулся Р-н и повернул свое лицо в их сторону. Лучше бы он этого не делал. Вспугнул добычу. -А… Шлюхи!!!-обрадовался Рыжельман. -Мы не шлюхи,-начали отрицать шлюхи и мотать своими головами, забившись в дальний угол обезьянника, закрывая свои накрашенные лица руками. Дальше был сон. Мне ничего не снилось. Сквозь сон я слышал как заорали мусора-это Р-ка зарыгал все отделение. Ему швырнули кусок тряпки и заставили убирать за собой. Потом я проснулся и пошел гадить. Сортир был такой смешной. Слева и справа от очка были расположены выступы для ног. Я присел на корточки, и тут мне показалось, что я словно в космическом корабле, готовлюсь к взлету. Я улыбнулся. Но не взлетел. За дверью начал кричать Р-н, что нас выпускают. Нам начали возвращать вещи, но никак не хотели отдавать нам наши сиськи с непочатым пивом. Оставив серым стервятникам одну из них, мы прихватили вторую, и двинулись посмотреть расписание собак на Москву. На часах было пять часов утра, а это значит, что мы проебали первую собаку до М.Вишеры. Вторая была в восемь с чем-то. Пришлось переться в зал ожидания. На Р-на было жалко смотреть. Он шел и спал на ходу, его портки свисали на заднице, все грязные, в блевотне и кале. Его модный желтенький пуховичок был тоже изрядно попорчен отторгнутыми желудочными массами. Мы остановились у столика, и тут Р-н издал клокочущие звуки. Эти звуки не спутаешь ни с какими другими, это были они, звуки блевотни. Господи, только не здесь. Но Р-ка не стал этого делать, только пару раз содрогнулся в попытках и все. Правда успевшая зародиться маленькая блевотина вышла в свет из пасти несчастного и свисали у него изо рта, радуясь своему зачатию и новоиспеченному миру. Фу!!! Р-н словно слепой ягненок следовал за нами, жаль бродягу. Складывалось такое впечатление, что если его повалить на пол и выдрать в зад, то он ничего не поймет. Мы с Отцом тоже были пьяненькими и сонными, но не до такой степени. Мы сели на кресла. Везде сидели люди, какие-то бомжи, бабки с баулами. Ну, короче, обычная картина вокзальной жизни. Тут я вспомнил, что не люблю спать сидя, и поплатился за это. Я снял с себя пальто, свое любимое пальтишко, черненькое и уютное, и аккуратно положил его на кресло, чтобы не пачкать его, валяясь на полу. Полюбовался им, но тут заметил маленькое пятнышко грязи на рукаве. Словно мать над дитем, я склонился над пальто и принялся вытирать эту пакость («Видимо к Р-ну прислонился»,-подумал я). Еще раз кинуть взор на пальтишко, я лег на пол, мечтательно улыбнулся и уснул богатырским сном. Проснулся я от того, что мне на лицо приземлилась мокрая половая тряпка, вонючая и мерзкая. -Вставай сынок,-это уборщица мыла зал ожидания. Я встал, потянулся, зевнул и кинул взор на своих товарищей по несчастию. Отец с Рыжельманом спали сидя на креслах. Я посмотрел на вокзальные часы-пора было выдвигаться на собаку. -Ну что ж ты сынок на полу то грязном и холодном спал,-заботилась уборщица. –Да и пальто у тебя было. В груди нехорошо заколотилось сердце и что-то екнуло. Я вонзил свой взгляд на то место куда клал пальто. Там сидела отвратная старуха. Я заставил ее поднять свой морщинистый отвратный задок от седушки кресла. Пальто не было!!! Бля, его не было!!! Я все обшарил в его поисках, пытал бабку, но тщетно. Даже заглядывал в карманы джинс, но хуй там. Проснулись Отец и Р-н. Р-н ничего не соображал и продолжал спать на ходу. Мы поискали с Отцебулой пальто, но уже было бесполезно рыпаться, пальто просто спиздили наглым образом, а вместе с ним и сиську пива-суки, падлы.
Дорога домой (могла быть короче). Небольшое вступление. Сейчас я вам расскажу некоторые фишки, когда путь предстоит на собаках. В частности это применимо на маршруте Питер-Москва. Никогда не ночуйте в Твери, там холодная и тесная холупа, а не зал ожидания, да к тому же еще и платная. Никогда не надейтесь доехать до Москвы за один день. Расписание собак-полная хуйня. Постоянно что-нибудь отменяют, ремонтируют пути. Даже если выехать на первой псине, то все равно будете висеть где-нибудь в Спирово (между Тверью и Бологое) или Окуловке.
Не помню, как там сели в собаку до М.Вишеры, но все сразу же рухнули на лавки спать. Очухались только все, на подступах к этой пердяевке. Оказалось, что контролеры были, но Отец показал ксиву. Контрик махнул в нашу сторону рукой и спросил: «Это с тобой что ли?» Артиллерия утвердительно закивала рукой. В Малой Вишере мы сначала узнали, когда будет собака до Окуловки. Выяснилось, что через час. Решено было подбить бабки. У Отца набралось мелочью рублей семьдесят, у меня рублей тридцать по-моему было, у расчетливого и хитрого Р-на оказалось рублей двести. Узнав такую сногсшибательную новость, мы помчались в ближайший паб. Хотя на самом деле мы еле шли, так как все устали. Унылая картина Вишерских достопримечательностей предстала пред нашими глазами. В проклятой забегаловеке было тепло и уютно и коммунистические цены, впрочем, как и везде в провинциальных городках. Проштудировав меню, мы взяли по пиву и попросили сосисек. Да, забыл описать ту дуру, которая нас обслуживала. Это такая девка (фигурка кстати ничего) с каменным непробиваемым лицом, вечно недовольная и злая, равнодушная и черствая. Складывалось такое впечатление, что она равнодушна ко всему живому и никогда не улыбается. Вы видели когда-нибудь людей, которые никогда не улыбаются? На протяжении битого часа, мы наблюдали за этой деревенской дурой, но тщетно. Такое ощущение, как будто она продала свой смех, как Тим Таллер. На все вопросы, которые ей задавали немногочисленные посетители, она отвечала односложно и с такой рожой, как будто ей чем-то были обязаны и она оказывала такую услугу. Мы глумились над ней. Потом была выдвинута версия, что девку никто не дерет. Да да. И поэтому она такая злыдня. Пиво почему-то вообще не лезло. Дикая изжога окутала наши проженные глотки. К тому же из того, что было в вонючем меню, больше половины не было. Ну да ладно. Пора было загружать свои уставшие тела в собаку. До Окуловки доехали тоже как-то незаметно. На часах было около двух часов по полудню. А, я забыл сказать! Я же ехал без пальто, а на улице лежал снег и было холодновато. Когда очухался Р-н, как он начал ржать надо мной. Гад. «Ну все можно проебать, но пальто, как можно пальто-то прасрать?»-не унимался он. Каждые пять минут он спрашивал меня: «Володь, а где пальто-то твое?» Или, выходя из очередной собаки: «Володь, Володь. Ты пальто в электричке забыл». Да при чем еще так громко, чтобы все вокруг слышали. Я был как белая ворона среди обывателей всех этих пердяевок. Ни одного мудака мы не видели в одном свитере. Следующая собака по расписанию должна была быть в 15.00. Но в нашей стране все через жопу, и как я и предвидел, ее отменили. Следующая в 18.00. По нехитрым математическим вычислениям было ясно, что доедем мы только до Твери. Я ночевал в Твери как-то раз в зале ожидания-мерзость скажу я вам. Итак, у нас было впереди свободные четыре часа. Решено было осмотреть достопримечательности окуловки. Мы залезли на мост и начали таращить свои зенки по сторонам. А где город-то? А его и нет. Это поселок. Обломавшись с экскурсией, мы поперлись на поиски паба. Как всегда дешевизна нас сгубила. Разливное пиво стоило 6 рублей или пять. Молоденькая окуловчица налила нам три стакана благородного напитка. Правда, напиток оказался вовсе не благородным, а вонючим и невыносимым. Все дальнейшее время мы были заняты разговорами о продавщице. Р-ка предлагал ей руку и сердце. Телка была красивая с черненькими волосами, но косая =). В смысле не монголка какая-нибудь, а реально косая. Потом мы пошли звонить домой родителям, сказать, что приедем в понедельник. Для меня это было палево, так как я сказал, что еду на дачу к другу и вернусь в воскресенье утром. А уж что такое Окуловка моя мама хорошо знает. Конечно, без криков не обошлось. Потом была столовая. Обычная совковая столовая, где макароны стоили три рубля, суп пятерку. Мы взяли портвейн, по супу и макарон, и уселись за стол трапезничать. Портвенюга так завоняла на весь зал, что все подняли свои морды от тарелок с хавкой и уставились на нас. Рядом с нашим столом сидели две бабки, и что-то пожирали, подозрительно посматривая в нашу сторону. Пришло время, садиться в собаку. Наши животы были набиты пищей, и все было просто замечательно. Только вот подпортил настроение тот факт, что мы не успеем в Москву, а придется ночевать в Твери. Мы заняли хорошие места, состав тронулся. Тут пошли контрики. Те самые две бабки, которые жрали с нами в столовой. Это было что-то! Таких тварей я еще не видел. Они как два стервятника набрасывались на всех сверкая глазами и брызгая слюной, орали и матерились. Сначала жертвой пала группа молодежи школьного возраста. Бабки рьяно проверяли у них билеты и у некоторых их конечно же не оказалось. Одна из гнид в приказном тоне выпалила из своего гниющего рта: "Плати штраф». Штрафа конечно же не было. Тогда контра приказала проваливать с электрички, и начала своей паршивой ногой двигать к выходу сумку несчастной девчонки, приговаривая какую-то гнусность в ее адрес. Дотолкав сумку до выхода, контра что-то сказала веселое своей напарнице и они заржали сотрясая своими обрюзшими телами. Выбежала девчонка, она явно не могла справится с двумя стервами, что-то лишь пролепетала: «Как вы смеете», ну, в этом духе конечно. Мы тоже не могли ничем помочь, лишь только Р-н что-то ляпнул в их адрес и все. Мы были не в том положении. Дошла очередь до нас. Отец показал ксиву. Я сказал, что моя ксива в пальто, а пальто спиздили. Р-н сказал, что у него нет билета. Тетки начали голдеть, что на портвейн в столовой денег хватило, а на билет нет. Потом одна из них сказала лично мне: «А твою наглость и хамство я в покое не оставлю». Я начал вспоминать, не сказал ли я чего в столовой лишнего в ее адрес. Вроде бы нет. Еще тетки пообещали, что в Бологое нас будет встречать наряд транспортной милиции. Клятвенно пообещала, прям аж два раза повторила. Наконец эти гниды растворились в дверях электрички. Мы вздохнули с облегчением. Но не тут то было! Эти две клуши курсировали по вагону туда сюда и вновь проверяли билеты. Всех заебали. Потом появились новые контролерши. Пиздец, подумали мы. Две другие бабки не брезговали мелочью и с удовольствием загребали ее себе в карманы, улыбаясь и треща между собой. Опять дошла очередь и до нас. Мы сказали, что отдали деньги другим контролершам, без квитанций. Они ушли. И вернулись вчетвером!!! «Все»-подумали мы втроем. Сейчас они подойдут к нам и две новые бабки спросят у старых, тыкая в нас своими пухлыми пальцами, платили ли мы им деньги. А те скажут, визжа: «Нет! Этих гадов нужно с поезда ссадить, они хамы». Но обошлось. Четыре старые сучки промчались мимо нас. Да. Ничего себе маршрутик был. Постоянные проверки. Наконец, Бологое. Р-н опять взялся за свое-спрашивать меня очень громко, где мое пальто. Я реально замерзал. Пришло время, и мы выдвинулись к собаке. Зашли на мост и… Р-н закричал: Андрей! И указал пальцем на другой конец моста. Это был он. Мы одновременно зашли на мост и приближались друг к другу. Андрей был чем-то поглощен и как будто совсем нам не рад. «Смотрите, это не его куртка»-сказал нам Р-н. Мы встретились. На Андрее была какая-то дерюга вместо его хорошей кожаной куртки. -Какая у тебя модная дерюга,-молвил Р-н. Мы засмеялись. Я стоял засунув руки в карманы и тоже ржал. -А я пальто проебал,-это уже был я. -А с меня куртку сняли. Вернее, я ее сам отдал. Пиздец, ничего не помню. Помню на вокзале с какой-то девкой целовался и еще чувак 6ыл. Мы с ним и поменялись куртками. Я даже не осознавал, что делал. Мы засели в со6аку и слушали дальше. -Потом я пошел искать поезд, но я 6ы его, все равно не нашел 6ы. Меня за6рали в ментовку. Потом в первой со6аке до малой вишенки (дружный смех нас троих) я познакомился с чуваками, они ехали в Москву, и занимались тем, что кидали всяких лохов. Я поехал с ними, потому что, не знал, как вообще ехать на собаках. Незаметно стемнело и на подступах была уже Тверь. За окнами мелькали черные деревья, маша нам в след своими верхушками. Все устали и каждый думал о своем (кто о трех миллиардах, а я сидел и думал, а где ты была в эту ночь, моя Сладкая N-Майк Науменко). По нехитрым подсчетам выходило, что ночевать придется в Твери, а утром на первой собаке ехать в Москву. Даже если она в пять утра, то в Москве мы в восемь пятнадцать, дома я в девять, а на работе в десять тридцать. Я опаздывал на час, а это полный пиздец. С другой стороны, ехать сразу на работу с вокзала, еще больший пиздец-без пальто, небритый и вонючий как скунс. Наконец, Тверь. Бомжовка в зале ожидания, мотание туда сюда по лавкам в поисках более теплого и насиженного местечка, проверка документов и вопрос сотрудника правоохранительных органов: «А где ваша куртка?» «Спиздили в Питере». «А голову не спиздили?» В сраной Твери я замерз окончательно. Стрелки часов застыли на циферблате и не желали двигаться с той скоростью, с какой бы нам хотелось. Сучьи стрелки. Я готов был вскочить и ударить их ногой, чтобы они задвигались и подобрались к отметке в пять часов. Да да. Собака на Москву была на пять утра. Еще теплилась надежда в моем разбитом но непокоренном теле, что она будет на полпятого, но она была настолько слаба и хила. А как хотелось свежих огурцов, Господи. Холод проникал во все уголки моего организма, предвещая обморожение конечностей и отморожение мозгов (именно после этого выезда я стал ссаться по ночам и заикаться, совсем захирел и поник). Наконец этот ад закончился. Объявляют посадку!!! На улице вообще кошмар. Меня всего трясет, а Р-н продолжает подъебывать на счет пальтишка. Но что это в дали? Вдали цепь контролеров!!! Они вытянулись в шеренгу по платформе у первого вагона электрички и проверяют билеты. В мыслях взять билеты до первой зоны, но денег нет. Некоторые люди разворачиваются назад и спешат купить билеты. Собаку не обойди с тыла. Нас разделяет пятьдесят метров, тридцать. Решено: прорываемся. Первый вклинивается в ряд контры фэн Отец, в элитном пальтишке, пихая ксиву под нос бакам, не замедляя шага. -Это со мной,-показывает он на меня, трясущегося и небритого, и на АС с Р-ном-задеержанные. Бабки просто опешили от такой наглости, когда я сказал, что у меня тоже ксива и просочился сквозь них. Тому же примеру последовали и Р-ка с АС. Они что-то покричали нам в след, но уже было поздно, мы занимали места в теплой собаке, гогоча и поздравляя друг друга. Мне даже стало не жель своего пальто. Вскоре мы были в Москве. Т.к. мне с утра нужно было на работу в офис, то путем нехитрых математических вычислений, я постановил, что не успею заехать к себе домой, вымыться, побриться и самое главное! Накинуть куртку. Пришлось ехать к Мамаю, он живет ближе. Отец выдал мне какую-то строительную дирюгу зеленого цвета с елочками на плече. Ну, типа эмблема такая. Вот в таком виде я и вошел в офис. Все охуели конечно от моего вида. А нач. моего отдела сказал, что поедет со мной-проверит как я работаю. Фак, и еще раз фак! А я хотел ехать отсыпаться домой. В машине я старался не дышать в его сторону, но вскоре нач. сказал: Володь, че от тебя как от бомжа попахивает? Да и вид у тебя пиздец. Я многообещающе промолчал и отвернулся в сторону окна.
